Узнав о его намерениях, Захар Григорьевич разволновался, снял сванку и вытер ею вспотевший лоб.
– Ну, ты даешь, Трофим! – возмутился он. – Годы твои, старик, не те. И главное, из моего окна! На ночь идти действительно поздновато, переночуй у нас, а с утра решай проблемы.
В кухню, где разгорался спор, вошла жена Андриевского, Наталья Брониславовна.
– Что, мазилы, полуночничаете? Решили сообразить или краски друг у друга выпрашиваете? – шутливо спросила она. Однако, уяснив в чем дело, тоже высказалась против.
– Нет и, конечно же, – нет! Вот в прошлом году на репетиции «Мастера и Маргариты» наш Лепетухин с пятиметровой высоты сорвался. Это при страховке и не в вашем, пардон, соседушка, возрасте. Так в двадцать четыре года двойной перелом ноги и ушиб позвоночника. Оставьте эту забаву, мужики, давайте лучше чай пить.
– Или что покрепче для снятия стресса и здорового сна сообразим, – оживленно предложил Андриевский.
– От чайку не откажусь, – примирительно сказал Трофим Сергеевич. И тут же, внаглую, соврал: – Я газ на кухне, уходя, не выключил. Кастрюля с курицей на малом огне. На завтра, если не попасть, оставлять как-то опасно. И потом, тут от вас до моего окна каких-нибудь пару метров по прямой. Для альпиниста, пусть и бывшего, сущие пустяки.
После чаепития, поняв, что Баженова не переубедить, возможно, и «курица на малом огне» прокудахтала свои доводы, стали искать подходящую веревку. Таковая оказалась на балконе, на вид прочная, толщиной в целый сантиметр. Еще минут пятнадцать ушло на подготовку необходимой страховки. В качестве противовеса тощему Баженову решили использовать двухпудовую гирю сына Андриевских.
Встав на подоконник спиной к распахнутому темному проему, Трофим Сергеевич взялся за веревку, охватил ее коленями и шагнул в пустоту. Босые ноги коснулись теплой, еще не остывшей от дневного зноя, стены. Медленно переставляя носки, он двинулся вниз. К его удивлению, стена оказалась не шершавой, абсолютно гладкой. Внезапно он почувствовал, как тело отклоняется от прямой, вибрирует маятником, а веревка закручивается в руках. Достигнув нужного уровня, Баженов увидел, что рамы окна почти сомкнуты, оставляя промежуток сантиметров в пятьдесят, его он не разглядел с земли. Сжавшись в комок, он метко ударил ногой по ближней створке. Послышался звон разбитого стекла, голоса сверху, чей-то крик внизу: – Воры с крыши лезут! Петька, беги, вызывай милицию!