– Ура-а! – закричали все. Громче всех кричал изумлённый Суслик.
И тут несколько огоньков, описав дугу, упали на лисью шубу. Как завизжит Лиса:
– Горю! Горю! Горю-ю!
Все остолбенели. Даже салютчик Хома.
– Полыхаю-ю!
Кинулась чертомётом Лиса прочь, с ужасом отряхиваясь на ходу.
– Горю-ю-ю-ю-ю… – долго и очумело затихало вдали.
Да только это не угольки были, а жучки-светлячки. Крупные.
Надолго запомнился всем день рождения. И Суслику. И друзьям. И Лисе!
Такое торжество не часто бывает. Значит, правильно пятое июня выбрали.
И Пушкин не в обиде.
Всем известно, что с улыбкою легче жить. Точнее, прожить. Тот, кто улыбается, всем приятен. Значит, плохого не замышляет. А то и, глядишь, вдруг что-то подарит.
Симпатия возникает. Доверие. И без подарка. Хотя с подарком лучше.
Решил однажды Хома всё время улыбаться. И тебе веселее, и другим.
Улыбка вообще красит всех. Любого страшилу.
– А тебя – тем более, – сияя сказал он Суслику. – Запомни, улыбчивых всегда хорошо принимают. Любую чушь говори – согласятся. И по плечу похлопают. Как своего.
– Верно, – сразу согласился Суслик. – Я в деревне, сам знаешь, иногда телевизор смотрю. Через окна. С заборов. Там начальника одного – поглавнее Медведя нашего! – часто показывают. Он про всякие ужасы, беды, несчастья болтает, а у самого улыбка шире плеч. Ему за это всё прощают. Можно и я с улыбкой ходить буду? – уставился он на Хому.
– Нет уж. Рад на готовенькое? – рассмеялся Хома. – Я первый придумал!
И стал он всем улыбаться. Всегда и везде. В любом месте. К месту и не к месту. Забежит к Зайцу и весело говорит:
– Слышал? Белка не рассчитала прыжок и свалилась на пришлого Кабана.
Заяц тоже вроде бы улыбнётся. А Хома радужно продолжает:
– Он её чуть не затоптал. Еле спаслась! – И сияет, будто его одарили. Пучком земляники. Большим.
И затем бодро, с новой улыбкой:
– Чего притих? Ты чего-то плохо выглядишь! Заболел, что ли?
– Ничего подобного, – пугается Заяц-толстун. – А не то бы я похудел!
– Тогда – пока! – И Хома на прощание опять весело: – Не забудь показаться доктору Дятлу. Главное – здоровье!
И к Ежу теперь заходил Хома со своим непременным смехом.
– Там Медведь, косолапый, чуть под поезд не попал. В рельсах нога застряла. Вот потеха!
А Ёж за сердце схватился. Медведя жалко. Косолапого.
Веселится Хома. Подслеповатого Енота у ручья встретил: