Она перестала жевать и удручённо посмотрела ему вслед.
— Тогда я лучше здесь останусь, — она откусила кусок от булки в
левой руке. — Жадность — это плохое качество, — тихо посетовала она
на свою несдержанность и откусила ещё кусочек свежей сдобы. В этот
самый момент из коридора донёсся смех Арникуса. "Надо будет
обязательно спросить у Шельги Араи: они меня голодом морили?"
Пока Арникус ходил за молоком, пришла Алисия. Она,
раскрасневшаяся, забежала в комнату и резко остановилась, заметив
бодрствующую Джим. Жутко засмущалась и принялась оправлять на себе
форму. Потом медленным шагом направилась к кровати. Остановилась и
долго всматривалась в её лицо. А когда Джим неуверенно
поприветствовала девушку, Алисия обняла её за шею и притянула к
себе.
Арникус вошёл в тот момент, когда Алисия сжимала в объятиях
Джим. Он остановился посреди комнаты, неловко перетаптываясь на
месте и не зная, что делать дальше. Но его заметила Джим. Едва
дыша, она спросила: "Молоко?" Алисия тут же отпустила её и отошла,
стараясь лишний раз не поднимать глаза, чтобы не встречаться
взглядом с юношей, не вовремя появившимся в палате у Джим.
В таком виде Виттор и застал Джим, когда пришёл в очередной раз
навестить её, — сидящую на кровати с булкой в одной руке и крынкой
молока в другой. А рядом были очень довольный Арникус и счастливая
Алисия. Он остановился возле входа лишь на мгновение, рассматривая
довольное лицо Джим, и сразу двинулся дальше. Подошёл к кровати и
тепло проговорил:
— Рад видеть тебя в здравии.
Джим в ответ на его приветствие что‐то промычала, закашлялась,
поднесла крынку с молоком ко рту и сделала несколько глотков,
только после этого смогла спросить о том, что больше всего её
волновало:
— Долго я здесь?
— Долго, — ответила Алисия, начав подозрительно шмыгать
носом.
— У меня только один вопрос. Ты обычный человек и не обладаешь
такой регенерацией, как он или я. О чём ты думал, когда полез туда?
Ты хотел всех победить или всех накормить? — По голосу Виттора
невозможно было понять, какие он испытывает чувства, но он явно
злился, раз позволил себе говорить в таком тоне.
Джим вздрогнула и чуть снова не подавилась. Отняла губы от
крынки, безвольно опустила голову, руки и даже перестала жевать.
Она услышала, как Алисия начала ещё сильнее шмыгать носом, как
Арникус выругался, поминая в витиеватых выражениях невоспитанных
"животных". Ей было неприятно вспоминать события того вечера, она
честно не знала, что ответить. Подняла голову, обвела виноватым
взглядом друзей, хотела уже попросить прощения, но вдруг заметила,
что у Виттора как‐то странно задёргалась правая щека. Перевела
взгляд на Алисию, которая уставилась на её лицо и моментально
перестала всхлипывать. Ничего не понимая, посмотрела на
Арникуса.