По негласной договорённости друзья никогда не обсуждали тот
вечер, когда на Академию напали и Джим чуть не погибла. Хватало
того, что её друзьям приходилось и так терпеть постоянные
любопытствующие взгляды. Это в лучшем случае, а в худшем — спокойно
сносить, как тычут пальцами вслед и шепчутся за спиной. Обсуждалось
что угодно, только не это. Например, однажды за обедом они узнали,
что в конце года Алиара переводят в закрытый корпус и теперь они
будут видеться очень редко, а до того он уедет на лето повидать
родителей. Да, все давно знали, что им предстоит разлука, но от
этого было не менее грустно и тревожно. Джим помнила, как все
перестали есть и долго рассматривали его, пытаясь запомнить до
мельчайших подробностей, будто ожидая, что он прямо сейчас
растворится на глазах. А потом Виттор выдал: "Небось не на другую
планету отправляешься, а в соседний корпус". Потом он
продемонстрировал жуткий оскал и заговорщицким голосом совсем тихо
прошептал, чтобы его могли услышать только друзья: "Подумаешь,
какой‐то Закрытый корпус. Откроем!" И все со спокойной душой
принялись дальше доедать свои обеды. Джим незаметно посмотрела на
Алиара и расцвела в улыбке, потому что всегда такой серьёзный юноша
выглядел довольным и счастливым. Опустила голову и уставилась в
тарелку. Она тоже была счастлива, потому что отныне она больше не
одна: у неё есть друзья, а ещё — Арни.
Так уж вышло, что Арникус Лутас Сен Ативерн стал для неё
негласным опекуном и "подпольным" личным наставником. Она знала,
что этого не одобряют её друзья, но ничего не могла поделать. Как и
прежде, юноша безоговорочно забирал её к себе в комнату, если ей
особенно доставалось, и до самого утра "врачевал", как он сам любил
говорить об этом процессе. Ещё он мог появиться в любой момент в
самом неподходящем месте, и это очень сильно раздражало Виттора.
Хотя иногда Джим подмечала, что его неприязнь и излишняя агрессия
по большей части были напускными. Видно, сказывалась вековая
взаимная непереносимость их видов. А Джим просто всех их любила...
искренне, чисто, как могла. Ей совершенно не хотелось разбираться в
тонкостях возникшего давнего конфликта, хотя она так и продолжала
наведываться в библиотеку, пополняя свои знания.
Сегодня Джим предстояли дополнительные часы у мастера
Диирде'Грамма. Надо отметить, что нагрузки увеличились в разы, да и
сам мастер в последнее время вёл себя с ней очень странно. Если
раньше он, не задумываясь, мог нанести ей травму, теперь это
сводилось к тому, что он указывал, куда хотел ударить, лишь
прикоснувшись, зато после этого всегда следовал обязательный и
очень ощутимый удар шестом по... пониже спины. Да‐да, с подачи
декана Кайдана Орадуса шест постепенно перекочевал и на тренировки
с мастером Диирде'Граммом. И, признаться, она была немало удивлена
тому, как мастер виртуозно управляется с ним. Иногда Джим казалось,
что она вообще перестала расставаться с шестом: она его находила в
душе, в столовой рядом с собой, а однажды обнаружила в собственной
постели, когда после очередной тренировки добрела до комнаты и
обессилено свалилась на кровать. Она довольно отметила про себя,
что совершенно перестала бояться его тренировок.