Как-то она умела это объяснить…
Оказывается, так тоже можно!
А блюда, которые Анна готовила, словно бы мимоходом?
Сервировка стола?
Борис Викторович пару раз приглашал друзей, так все норовили потом пролезть на кухню – и к кухарке! И все такие невинные…
Точно – хотят увезти!
А знали б они, что это Анна – вообще не выгнать было бы!
- Нюся, ты…
Анна едва заметно улыбнулась краешками губ.
- Я постараюсь не дать тебе наделать…
- Глупостей?
- Нет. Того, о чем ты потом пожалеешь. А глупости – делай, на то и молодость.
- Старушка нашлась!
Кира фыркнула особенно ядовито.
Анна пожала плечами. Простонародный жест, но…
Она – не старуха. Она приговоренная к смерти, разве что с отсрочкой приговора на год. Фактически, она уже умерла.
- Борис Викторович, вы отпустите со мной Киру? Пока у нас есть возможность?
- Пока?
Анна опустила глаза.
- Моего сына скоро должны выписать. Мне придется увольняться. Простите.
- Увольняться? – искренне удивился Борис Викторович. – Почему?
- Вы в курсе моей биографии, - Анна не спрашивала, она утверждала. – Мне не с кем оставить сына, и я не могу забрать его сюда.
Борис Викторович медленно кивнул.
Он явно о чем-то думал.
- Ладно… Кира, иди, собирайся. Анна едет с тобой, скажешь всем, что она – наша родственница. Скажем, двоюродная сестра твоей матери. И – слушаться ее во всем.
- ПАПС!!! Я тебя люблю!!!
Счастливый ребенок (неважно, сколько ей лет, все одно – девочка, малышка) повис на шее у родителя, обляпал его губной помадой – и умчался.
Борис Викторович недовольно потер нос.
- Где Кира взяла этот кошмар?
- Помаду? Мы купили в магазине, - пожала плечами Анна.
- Лиловую?
- Ребенку лучше поиграть в игрушки дома, чем опозориться на людях. Здесь и сейчас она красится из упрямства, но не пожелает быть смешной в глазах друзей. Кира вовсе не глупа, она поняла, что этот цвет ей не к лицу.
- Интересно, кому он может быть к лицу?
Анна пожала плечами.
- Возможно, вампирам?
- Хорошо, что они не… косплеят по Дракуле. Анна, когда выписывают вашего сына?
- Примерно через две недели.
Гошку уже перевели из реанимации, и Анна с радостью навещала его.
Хелла, какое же это было счастье!
Обнять сына, стиснуть его плечи, посмотреть в глаза – и услышать тихое: «мама»…
Да, сынок.
Я подвела тебя однажды, но больше я не дрогну. Все сделаю! Чтобы ты вырос большим и сильным, способным равно и защитить и защититься.