Рокировка. Избранное - страница 3

Шрифт
Интервал
Было в доме тепло, светло.
То ли в золото, то ли в пыль
билась бабочка о стекло.
Восходила звезда зарёй
и ложилась на верный курс.
В синем небе парил орёл,
вольной воли почуя вкус.
То ли песня, то ли стих
бился бабочкой о стекло.
Коль позвали в гости – иди!
За хозяйским гуляй столом!
Небо куталось в облака
и смывало дождями пыль.
Величаво горел закат.
Засыхал у крыльца ковыль.
То ли сени, то ли клеть.
Билась бабочка о стекло.
А свече суждено сгореть.
Пред иконой отбить поклон.
Волчье солнце взошло в ночи.
Было рюмочно на столе.
Ели с мёдами куличи.
Тошно бражнику во хмеле.
То ли сказка, то ли быль.
Догорела свеча к утру.
Сбились крылья в прах и пыль.
Не пришлась видать ко двору.
Утро плакало за рекой.
Плыли пО небу корабли…
Провожали гостя домой
две лопаты, да горсть земли.
2012

Дуэль

Каждую ночь притворяюсь мёртвым,
чтоб обмануть время.
Словно упрямый, азартный ребёнок,
я увлечён дуэлью.
Время в меня дробью, картечью,
очередями, стрелами…
Я, когда делать совсем уже нечего,
водкою… Сигаретами…
Время подранит, время залечит.
время – добряк-убийца.
чтобы не мёрзнул, время на плечи
кинет охапку листьев.
Время всё также стреляет искусно,
я же, всё чаще, мажу.
Да и в обойме моей не густо…
Хочется всяких поблажек.
И притворяясь убитым, упавшим,
я сочиняю песню:
время контрольным жалеет спящих,
если играли честно.
2010

«Мы лето своё разменяли до ржавой трухи…»

Мы лето своё разменяли до ржавой трухи.
На нашем окне нарисована пальцем разлука.
В безмолвии лунном я снова кропаю стихи…
О чём-то своём неземном и, наверное, глупом…
О том как меня поведут босиком на расстрел
и будут стрелять из рогаток декабрьским снегом…
О том как, когда-то, я был до безумия смел.
И даже во сне разрабатывал план для побега.
А окна домов смотрят нагло глазами блядей.
И я, как могу, отбиваюсь. Я просто спиваюсь…
Не верю я в царство небесное… В царстве людей.
Во что же я верю? Я верю? Да нет… Сомневаюсь…
2012

Надрыв

Который день канючит дождь…
Дела ни к чёрту.
И блики тусклых фонарей,
в осколках луж,
так безнадёжны и пусты…
Размыты, стёрты…
Со стен заплаканных домов
«стекает тушь».
По пачке в день… Который год
никак не брошу.
Не сосчитать моих
загубленных коней.
Да я и сам, давно,
как загнанная лошадь.
Хрипящей злобой,
ненавидящий людей.
Я словно жду, что надо мной
порвутся стропы.
Ухмылкой жалкой
имитирую оскал…
Где тот мальчишка озорной,
Следующая страница