Рокировка. Избранное - страница 6

Шрифт
Интервал
Время прощаться и время родиться снова
и загореться светом в её очах…
Солнце пронзает стены холодного дома.
Жизнь возвращается, чтобы зажечь очаг.
2013

Из небытия

Я помню туманность лиловых галактик
И свет хризолитовых звёзд…
Я помню медуз в сине-огненных платьях
и над океаном мост…
И где-то, за небом, я чувствовал радость
сквозь струи тончайших сфер…
Я был там один, но мне  так казалось,
со мной разговаривал свет.
Тогда я не знал… Я был просто уверен,
что это реальный мир.
В нём всё абсолютно. Пространство и время.
И светом пронизан эфир…
Вокруг тишина, только чувства и мысли.
Я лёгок… Почти невесом…
Так странно… Я вроде в заоблачной выси…
И в море с коралловым дном.

Последнее помню – свой крик и обиду.

И тяжесть телесных мук.

Меня изгоняли из этого мира

накатами боли потуг…


Невидимый голос пронзительней тока

добавил мучительных ран:

«Ну кажется всё, родила, слава Богу!

Однако, крикливый пацан!»

2010

Тишина

В небо пялятся озёра чистыми глазами.
В лазуритовом бульоне варится июль.
Дураки, не спорьте! Вы под образами.
Вам не увернуться от небесных пуль.
Своды перламутра окружили поле.
Ветер деликатен и не любит слов.
Дураки, не спорьте! Будут все довольны.
Каждому достанется золотых даров.
Каждого достанут праздники и будни.
Только помолчите. Снова вам о том…
Дураки не спорьте! С вас ведь не убудет.
Каждого, бесспорно, наградят крестом…
2010

Выдумываю правила

А жизнь опять заставила
бороться с одиночеством.
Выдумываю правила
и похмеляюсь творчеством.
Попутчица постельная
от тамбура до станции
со мной лакала зелие,
но не смогла остаться.
Пропитан я до печени
дымами паровозными.
От тамбура до Млечного
шипы по сердцу – розами.
Статейку подрасстрельную
в свои добавлю правила
и новыми апрелями
расправлюсь над феврАлями.
От тамбура до Млечного
я никуда не денусь.
До приступа сердечного
храню любовь и верность.
2010

Всё вернётся к началам

Я не жду ничего от январского неба.
Да и небо не ждет ничего от меня.
Притворился луной парафиновый слепок.
Помолчу до утра, в ожидании судного дня.
Ослепляя глаза изможденным рассветом,
зря пытаюсь читать белизну потолка.
И вопросы опять не дождутся ответов…
Вместо сахара в кружку бросаю золу мотылька.
Я не жду ничего от весенней капели.
Я не жду ничего от осенних дождей.
Мы живем на бегу, а догнать не сумели
предрассветную нежную лень предзакатных теней.
Я привык к холодам и замерзшим причалам.
Следующая страница