– …только бы на юге два мальчика (Чжоу и Ци) были покорны нам, тогда не нужно бояться бедности… – едко посмеивался Тобо-хан.
И он умело манипулировал ими (домами Чжоу и Ци)…
Скоропостижная смерть Кара Иссык-хана приостановила детальную подготовку к наступлению на западные страны.
– Смута – не лучшее время для похода… – решил Истеми.
Младший брат Бумына после долгих интриг подтвердил свою власть наместника в стороне заходящего солнца. Он кровавыми расправами укрепил ее и провозгласил себя Истеми-каганом.
– А вот нынче пора! – объявил он на Совете.
Отложенный поход начался весной 554 года, когда с жужанями было покончено, а степи покрылись травой, что имело решающее значение для конницы. Тюрки, подчинив себе все соседние племена, обложив данью Китай, который, напуганный возросшей их военной мощью, откупался сотнями тысяч кусков шелковой ткани, двинулись на заход солнца по известному пути, проложенному хуннами.
– Повторим славный подвиг наших предков! – кричали воины.
После недолгой борьбы сдались и вынуждены были присоединиться к тюркам племена южной Сибири, все народы, что проживали на юге Каменного пояса.
– Вперед! Вперед! – поторапливал всех Истеми-каган.
Не встречая на своем пути ожесточенного сопротивления, войско тюрков достигло Хорезмского (Аральского) моря. За полтора года они легко подчинили себе весь центральный Казахстан, Семиречье и Хорезм.
Продвижение войска было стремительным. А дальше пошло намного труднее. На северных берегах Аральского моря тюрки натолкнулись на сопротивление племен хионитов и предков авар. Только через три года эти племена были разгромлены, и тюрки вышли к Волге, гоня перед собой всех тех, кто отказывался им покориться. Остатки этих племен впоследствии сольются в единый народ – авар.
Непобедимые тюрки не перешли Итиль и ограничились подчинением приуральских степей. На этом практически поход Истеми на страны заходящего солнца закончился…
Последний темно-красный лучик стыдливо проскользнул по стене. За окном опустились серые сумерки. А им на смену уже спешила темная ночь.
Тускло светили зажженные светильники. И лишь увидев в окошке первые звездочки, Суюм опомнилась, легким и грациозным движением приподнялась и всплеснула извиняющимися руками:
– Прости, почтеннейший, ночь уже на дворе…