– Что, доигрался? – недобро сверкнул глазами десятник в сторону Лиса. – Предупреждал же тебя. Убираемся отсюда.
– Уважаемые, а кто мне заплатит за неудобства, – подал голос трактирщик. – Вы половину мебели разбили, а она, знаете ли, стоит недешево.
Лис подошел к сидевшему в углу громиле со сломанными пальцами и сорвав с пояса кошель, бросил его трактирщику. – Держи, думаю, здесь хватит, чтобы утешить твое горе.
– Делаем ноги, пока стража не нагрянула, – сказал Пакостник, и друзья поспешили выйти из таверны.
Во дворе уже было темно. Фонари хоть и освещали улицу, все же не давали достаточно света. Те ориентиры, которые друзья запомнили днем, тщательно скрыла ночь. Бешеным пришлось потратить три часа, чтобы найти особняк. Несколько раз они сворачивали не в тот переулок и петляли по незнакомым местам.
– Кому не спиться в ночь глухую? – насмешливый голос донесся откуда-то из темноты.
Лис от неожиданности вздрогнул. Пакостник огляделся по сторонам, но никого не увидел. Батька вытащил кинжал и с вызовом крикнул незнакомцу:
– Ну раз ты такой смелый, выходи, заодно и посмотрим, какого цвета у тебя кишки.
– Ночью ты вряд ли разглядишь все оттенки моих внутренностей, – засмеялся невидимый собеседник и вышел из тени.
– Тьфу ты, гринч, чтоб тебя мухи засидели, – сплюнул Батька и засунул кинжал обратно за пояс. – Кого Шахира ты тут болтаешься?
– Да вот, возвращался кое-откуда и услышал знакомые голоса, – ответил Смоки. – А вы чего тут шарахаетесь в потемках?
– Засиделись в трактире и заплутали немного, – ответил Пакостник.
– Тогда пошли, наш особнячок как раз вон за теми домами. Через десять минут будем уже дома.
А дома все были на взводе. Питер был зол на гринча, который ушел в дом терпимости еще днем и до сих пор не объявился. Дуболом нервно мерил шагами комнату и хотел уж было отправляться на поиски загулявших товарищей, как вся честная компания ввалилась в гостиную.
– Смотрите, кого я привел, – довольно объявил Смоки. – Без меня эта троица блудила бы по всему Монервилю до рассвета, не подозревая, что вилла находится всего в двух шагах от их носа.
– Где тебя носит, старый развратник, – разбушевался Питер. – Я уже начинаю жалеть, что взял тебя с собой. Смоки, какого Шахира ты пропадал столько времени?
– Прости, Пит, – гринч понуро опустил голову. – Если бы ты видел, сколько там красивых девиц, ты бы меня понял. Я просто не мог позволить себе уйти, осчастливив лишь одну из всего гарема.