Тропинка вьётся узким серпантином
По склону небольшой горы.
Внизу зелёная цветущая долина,
Зависли в небе голубом орлы.
А дальше – всё крупней и выше горы,
Зелёно-синие и в мареве слегка.
С макушек серых и залысин голых
Сползают вниз и тают облака.
А ещё дальше видны исполины,
В высоких белоснежных шапках.
Над облаками высятся вершины.
Местами в грязно-серых пятнах.
Спят горы. Сон глубок и тих,
Ничто покой не прерывает.
И самые огромные из них
Пред вечностью голов не обнажают.
Натужно воет ветер у вершин,
А великан молчит себе, не тужит,
Под ледяною шапкою храним
От ветров и от лютой стужи.
А в знойный день и теплыми ночами
Потеет исполин под ледником,
И пот его прозрачными ручьями
Стекает в реку прямиком.
У края ледника на серый бугорочек,
В двух-трех шагах от ручейка,
Взобрался нежный аленький цветочек,
Головку к солнцу наклонив слегка.
В земную твердь упёрся слабой ножкой,
Колеблется под ветром стебелёк.
А рядышком, чуть отступив немножко,
Темнеет гриб, похож на уголёк.
Разносится лугов альпийских запах,
И дым костров плывёт с низины.
Укрывшись тучами, как в латах,
Спят, дремлют горы – исполины.
И тает снег, сливается в реку.
Бурлит она и скалы языками гложет
И на своем стремительном бегу
Пытается раздвинуть каменное ложе.
Чем дальше, тем стремительней она,
Сметает на пути своём всё смело.
Характер крут её, да и сама
Так схожа с серебристым женским телом.
В конце пути достигнет своей цели,
Прощупав всё с поверхности до дна.