Один парень так грубо с матерью говорил, что она не выдержала и крикнула: «Чтоб у тебя язык отсох!» Язык и отсох. А мать как раз блины жарила. Взяла она блин, вырезала из него язык и пришила сыну. Заговорил тот, а всего-то и может выговорить: «Блин, блин, блин». Много времени прошло, прежде чем и другие слова стали у него пробиваться.
Понадобилось Сителю получить важную бумагу. Пришёл в Бумажное Управление, а там какой-то озорник приклеил на дверь начальника ярлык от лекарства: «Перед употреблением взбалтывать». Зашёл Ситель к начальнику и стал болтать изо всех сил, пока тот не приказал своим подчинённым выдать нужную бумагу. Идёт Ситель домой и радуется, что вовремя заметил предупреждение и взболтал начальника как следует.
Автобус должен был ходить круглосуточно. Но его не было. Собралась на остановке толпа. Никто не уходил: вдруг автобус приедет. От холода стали костры разводить, а потом и домики рядом строить из чего попало. Выбрали остановочное правительство. Детям школу организовали. Милицию завели, больницу, почту. Жизнь вовсю забурлила. Когда автобус подошёл, никто и внимания не обратил.
Мастеровитый был Хопля. Однажды взял да смастерил дело. Ладное такое, основательное. Сделал его и пошёл отдыхать. А дело хвать его лапой – и не пускает. «Э нет, Хопля, от меня так просто не отделаешься. Ну-ка займись мною!» Пришлось Хопле вместо отдыха этим же своим самодельным делом заниматься. И чем больше занимался, тем лучше понимал: отдыхать не скоро придётся. Вот такие они, самодельные дела.
Однажды в Блинске поступили в продажу ракетные коньки. Вечерами на городском катке такое творилось! Хоккеисты вверх и вниз гоняли. Вместо шайб у них были петарды. Фигуристки невиданные фигуры показывали. Родители еле за малышами могли уследить. Один папаша своего сынка на полпути к Луне поймал. Только пенсионеры катались на обычных коньках, с опаской посматривая наверх. Но не так уж часто на них кто-нибудь падал.
Жила-была прожорливая дырка. Ела, ела, всё вокруг съела, что могла, да ещё окружила себя целым кольцом еды, чтобы не голодать. Но тут как раз попала в руки человеку. «Ну, – говорит человек, – слишком уж ты, дырка, запасливая. Я ведь тоже есть хочу». И съел всё кольцо еды. Тут же дырка исчезла бесследно. Потому что сытая была. А в дырках ничего и нет, кроме прожорливости.