Широкие аллеи с высаженными по краям липами просматривались с любой стороны парка. Я неспешно прогуливалась уже минут десять, когда почувствовала на себе чей-то взгляд. Остановилась, оглянулась, повертела головой – никого. Снова начала движение – снова взгляд, внимательный, цепкий, злобный. Что за чушь? Кому и что от меня может быть нужно? А самое главное – где он, этот некто? Парк пуст, между липами везде просветы – никого и ничего. И тем не менее чужие глаза прожигали во мне дыру между лопатками.
Наверное, из-за этого взгляда я и споткнулась. На короткий миг показалось, что под ногой, на ярко освещенном асфальте, что-то сверкнуло, как блестки на вечернем платье. А затем меня оглушили голоса.
- Оживает!
- Ронара!
- Селенира!
- Ронара, как вы себя чувствуете?!
Вроде бы произносились фразы негромко, но дружно, разом, и поэтому создавалось впечатление, что люди вокруг кричат.
Глаза не слушались, как, впрочем, и остальное тело: нельзя было пошевелить ни рукой, ни ногой. Да что там пошевелить. Даже веки разомкнуть было практически невозможно.
Почувствовав под носом резкий химический запах, напоминавший нашатырь, я рефлекторно вздрогнула. Веки все же поднялись, хоть и с огромным трудом. Широкая светлая комната, залитая ярким солнечным светом и буквально заставленная мебелью. На переднем фоне, неподалеку от меня, пятеро мужчин и три женщины. Трое мужчин среднего возраста – в армейской форме, двое, постарше, в белых халатах. Женщины – в коричневых платьях и передниках. Все восемь человек смотрели на меня с надеждой и облегчением. Слабо понимая, что происходит, я открыла было рот, и тут же в губы мне уткнулась ярко-красная чашка с непонятным напитком.
- Выпейте, ронара.
- Селенира, пей, прошу.
«Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша», - как любил говорить мой дед. Еще несколько минут назад меня звали Светлана, и рядом не существовало никого, кто готов был бы обо мне позаботиться. Какая «ронара», какая «селенира»? Где я? И что вообще происходит?
2. Глава 2
Я помню, с каким вошли Вы
Лицом — без малейшей краски,
Как встали, кусая пальчик,
Чуть голову наклоня.
И лоб Ваш властолюбивый,
Под тяжестью рыжей каски,
Не женщина и не мальчик, -
Но что-то сильней меня!
Марина Цветаева. «Могу ли не вспомнить я»
Кружка все так же находилась у моих губ, и я все же сделала два глотка.