Я смотрела на последнюю страницу в распечатках. Она представляла собой спутниковый снимок местности, на котором был отмечен единственный дом.
– Если это их «подъездная дорожка», какого хрена они за ней не следят?! – рявкнула Нина, когда «Форд» подпрыгнул на очередной кочке. – Если я угроблю здесь машину, подам в суд! Плевать на кого, но я платить не буду!
За следующим поворотом дорога внезапно кончилась. Перед нами были узкие ворота. Нина проехала через них, припарковалась и заглушила мотор. Мы вылезли и изумленно уставились на дом.
Не знаю, чего именно я ожидала, может, небольшого домика с соломенной крышей, с балками и низкими потолками. Вместо этого перед нами возвышалось фантастическое сооружение из стекла и металла. Его словно собрал малыш из конструктора и бросил, наигравшись. В лесу оно смотрелось до того неуместно, что мы разинули рты.
Распахнулась входная дверь, я увидела копну золотистых волос и вдруг запаниковала. Зачем я сюда приехала?! Это ошибка, и теперь уже не сбежать!
На крыльце стояла Клэр.
Только она была… другая.
Я напомнила себе, что все-таки прошло десять лет; люди меняются, набирают вес. В двадцать шесть мы уже не те, что в шестнадцать, – уж кому, как не мне, это знать.
Но Клэр изменилась слишком сильно. В ней что-то сломалось, словно погас внутренний свет.
Однако стоило ей заговорить, как иллюзия развеялась. Манера речи – единственное, что выдало мне мою ошибку. Она не имела ничего общего с Клэр. Клэр всегда щебетала как девчонка, у этой же девушки голос был низкий. И очень, очень па-фосный.
– Приве-ет!!! – протянула она так, что явно были слышны три восклицательных знака, и я сразу поняла, кто перед нами. – Я Фло!
Когда смотришь на фотографии братьев и сестер знаменитостей, кажется, что видишь того самого человека, только отраженного в кривом зеркале – таком, которое искажает совсем чуть-чуть, и даже не поймешь, в чем именно кроются отличия. Просто что-то потеряно, где-то проскочила фальшивая нота.
Такова была девушка на крыльце.
– Господи, как я рада, что вы приехали! Ты, наверное…
Она остановилась на более очевидном варианте: несложно соотнести фамилию «да Суза» с обладательницей орлиного профиля, черных гладких волос, как у Евы Лонгории, и роста выше ста восьмидесяти сантиметров. Отец Нины был из Бразилии, мать – англичанка из Далстона, а сама она родилась в Ридинге.