– Мистеру Дориану очень нравится моя картина, – произнес железнодорожный магнат, подойдя к стене, на которой висела написанная масляными красками картина, и улыбнувшись Уиллу. – Я видел твои рисунки… Что скажешь об этой? Хороша?
Уилл стал внимательно ее разглядывать: на ней был изображен зимний пейзаж с домиком, рядом стояло несколько саней. Кузнец подковывал лошадь.
– Мне нравится, – сказал он. Мистер Дориан кивнул:
– Я предлагаю хорошую цену.
– Цена не имеет значения, – усмехнувшись, сказал Ван Хорн. – Я не собираюсь с ней расставаться. Она – моя радость и гордость. Разве у вас недостаточно безделушек в этом вашем цирке?
– Некоторые безделушки красивее других, – сказал мистер Дориан. У него был низкий голос, в котором слышался легкий акцент. Уилл предположил, что он может быть французским.
– Вы работаете в цирке рядом со станцией? – спросил Уилл, поддавшись искушению. Вдруг он знал девочку и смог бы сказать, как ее зовут?
– Увы нет.
– Я слышал, там хороший канатоходец. – Уилл хотел произвести впечатление знающего человека.
– Неужели? Я всегда ищу новые таланты.
К облегчению Уилла, мужчины вернулись к прежнему разговору. Он отошел в дальнюю часть вагона и сел там, слушая и наблюдая. Он даже не стал доставать свой альбом, боясь показаться невежливым.
Господин Визерс, судя по всему, был фотографом. Вместе с ассистентом он всю дорогу проверял что-то в больших ящиках, где лежал фотоаппарат и другое оборудование.
Поезд вздрогнул и начал подниматься в гору. Уилл не заметил никаких признаков человеческого жилья, с тех пор как они отъехали от станции Прощальная. В основном он видел лишь исполинские сосны, растущие вдоль пути, но иногда они редели и открывали взору освещенные солнцем уступы скал или темные водопады, срывающиеся с утесов. Когда поезд проходил по деревянным мосткам, Уилл вздрагивал, видя в сотнях футов ниже пенящийся поток, бурливший в скалистом ущелье с отвесными стенами.
Проводник подал ланч: холодные куриные отбивные, приготовленные на пару овощи и отварной молодой картофель. Взяв свою порцию, Ван Хорн показал проводнику на сидевшего в отдалении Уилла, и тот с неохотой протянул ему тарелку и салфетку. Уилл какое-то время озадаченно глядел на еду, пытаясь понять, как ему есть, прежде чем понял, что приборы завернуты в толстую салфетку.