Солнце уже достаточно прогрело воду. Говорят, твари
Хозяина Глубин не слишком любят тепло и свет: не по нутру они им.
Проверив груз на поясе и ещё раз проведя пальцем по выщербленному
лезвию, Карах без всплеска ушёл в воду. Делая осторожные гребки,
он, не спеша, опустился на глубину. Как учил его когда-то отец,
привёл в порядок дыхание, выровнял его, чтобы пузырьки изо рта не
слишком быстро утекали. Хорошо, а теперь пора открыть вторые
лёгкие. Жабры под рёбрами приоткрылись, впуская внутрь воду и
наполняя кровь кислородом.
Он, конечно, сильно рисковал, отправляясь в одиночку
в такие опасные глубины, но возле обжитых островов найти что-то
съедобное было почти невозможно. Рыбаки чуть ли не на ножах дрались
за каждую рыбёшку, заплывшую в чистые воды. Водоросли, раковины с
моллюсками, даже крабы, ползающие по дну — всё, что годилось в
пищу, сметалось сотнями голодных ал-маруни. В котёл попадало всё,
даже то, что раньше брезгливо выбрасывали в море, вроде скользких и
противных смартов, чьё жёсткое и вонючее мясо, казалось, есть
невозможно. Но теперь его вываривали, сливали воду и вновь варили,
пока вонь не уходила, и можно было, закрыв глаза, запихнуть в рот
рыхлую массу.
Но даже вонючего мяса смарта теперь не было в его
хижине. Трижды он уходил в море и каждый раз возвращался назад с
пустыми сетями. Он больше не мог смотреть в голодные глаза дочери.
Он воин и добытчик, и он добудет сегодня еду или не вернётся
назад.
Карах плавно заскользил вдоль морского дна,
высматривая добычу. Стайки мелких рыбёшек стремительными огоньками
промелькнули вдали. На них он даже не обратил внимания: не за такой
мелочью он спустился сюда. А вот, кажется, и то, что ему нужно:
среди кучки небольших камней он заметил промелькнувший панцирь
крупного синего краба. Тело привычно среагировало на добычу: рука
сама вырвала из-за пояса старый, ещё дедовский нож, вторая
подготовила ловчую сеть с вплетёнными в неё камнями, а глаза
внимательно вгляделись в дно, чтобы не упустить краба. Красавец!
Большой, сильный, он притаился среди камней, изменив цвет панциря.
Неопытный взгляд легко бы его упустил, но не глаза ловчего,
полжизни проведшего на дне. Отработанным до автоматизма движением
рука плавно отпустила сеть так, чтобы та, опускаясь, накрыла краба.
Тот, поняв, что его заметили, выставил клешни, пытаясь отразить
атаку, но это ему не помогло: клешни запутались в ячейках сети, и
рыбак быстрыми движениями подтянул к себе добычу, не давая ей
вырваться.