Сначала он не сообразил почему вокруг
темно. Не мог пошевелить ни рукой, ни ногой... Это потом он,
превозмогая слабость, напился из лужи, в которой валялся... Это
потом он, разгребая завал и оскальзываясь на мокрой глине, выбрался
из оврага и шатаясь, словно пьяный, побрел куда-то... Это потом он
осознал, что на нём нет даже нитки, а не то что
тряпки...
Сколько он плелся по лесу? Убейте его
– не помнит... Благо, что набрёл на речушку и пил, пил, пил... Даже
смог отмыться от засохших струпьев грязи и крови... поэтому и знал,
что переломов нет, но живого места на теле тоже не оставалось...
Даже на затылке была резаная рана, с которой, видимо, кровь и
хлестала, заливая лицо...
Кто его так разукрасил и за что – он
не помнил... Он даже не смог вспомнить кто он и откуда... Были бы
вещи, может и была бы какая-нибудь подсказка... Может и смог бы
хоть что-то выцарапать из тумана, который застилал
память...
Первые дни он шёл не обращай внимания
на то светит ли солнце или вокруг кромешная тьма. Его гнало вперёд
дикое, животное желание жить. Он убирался подальше от места где
очнулся только на голых инстинктах...
Благо что в какой-то момент он просто
свалился в кустарник лесного орешника. Чудо, что кожура молочных
ещё не совсем созревших плодов была мягкая и можно было их жевать,
сплёвывая на землю тонкую плёнку. Эта находка не только дала
возможность насытить тело, но и придала сил.
Скорее всего в тех зарослях он провёл
не один день, но точно подсчитать, сколько он в них прятался,
мужчина не смог бы даже под пыткой. С того разросшегося куста он
объел практически всё подчистую и, отправляясь дальше, даже
пригоршни орехов не смог набрать, чтобы взять их с собой как
неприкосновенный запас…
Это позже в голове начала складываться
картина мира и пришло осознание что пора двигаться дальше и что он
слишком задержался. А потом мужчина наткнулся на маленький домишко,
возле которого сохли чьи-то вещи. Как раз там до него дошло, что он
все это время щеголял в чем мать родила...
Именно там в его памяти впервые
проскользнула воспоминания о том, что люди укутывают свои тела в
разные лохмотья... Однако что-то его удержало от того, чтобы
напялить на себя всё, что он мог взять без разрешения. Мужчина даже
не анализировал были ли остановившие его чувства брезгливостью или
гордостью.