Посыл на кухню от Васьки был настолько плодотворным, что, когда
мы вошли в столовую – стол был сервирован. Налив домовенку чашку
молока и оставив ее на буфетном столике, чтобы никого не смущать,
мы быстро обслужили себя самостоятельно. Меня не удивило отсутствие
прислуги, не успела еще привыкнуть к тому, что кто-то постоянно
должен стоять над душой. Да и союзники были не избалованны
раболепством.
За это, мы и поплатились. Нас выбило из колеи нашествие
замкового люда в трапезную...
Не успели мы ложки с грибным супом
поднести к губам, как в двери влетела Марта. Она, запыхавшись
застыла возле входа и молчком рассматривала, как мы спокойно
обедаем. Мой немой вопрос вывел бедную девушку из ступора, причем
до меня не сразу дошло, почему она, ойкнув, стремительно исчезла, а
через несколько минут вернулась уже со всеми служащими.
Видимо, когда все обедающие оторвались от трапезы и уставились
на застывший в дверном проеме народ, до Эммы дошло, что что-то
пошло не так и она, извинившись, вытолкала всех из помещения и
закрыла двери. Но ее громкое восклицание: «чьи это шуточки?», –
долетели до нас. Недоуменно переглянувшись, мы вернулись к
вкуснейшей похлебке...
Вы только не подумайте, что я в новом мире превращаюсь в
тугодумку! Просто мало ли что могли потерять на кухне. Я с чистой
совестью уплетала духмяное варево и молча осматривала обеденный
зал, пытаясь понять, что в нем лишнее... На глаза не попадалось
ничего "выбивающегося" из общего образа. Вся сервировка была
«обычной», то есть ни кастрюль, ни кухонных плошек, ни другой
утвари, которой здесь не должно быть, не наблюдалось...
Только когда в поле видимости попался Васька, катающийся от
смеха, но при этом зажимающий себе рот ручонками, чтобы не издавать
ни одного звука, до меня начало доходить, какого шутника искала
кухарка. Отложив ложку, я постаралась состроить суровое лицо и,
уставившись на фамильяра, прошипела:
– Встань передо мной, как лист перед травой.
Почему «шипела»? Боялась рассмеяться...
Этот шкодник с таким безобидным видом
уселся рядом с моей тарелкой, что до меня мгновенно дошло: кто
виноват в случившемся на кухне.
– Ну, и, зачем ты это сделал? Нельзя
было просто людям навеять, что они услышали мой зов, или голос? –
попеняла я беззаботно лыбящемуся мальчонке. «Светлые» недоуменно
смотрели на нас, но в разговор не вмешивались.