Дандаки остановила коня головой к голове с нашими и довольно ухмыльнулась, разглядев пришлого. А вот на Амагу посмотрела так, что стало ясно: жить сарме осталось всего ничего.
– Хош арчи! – поприветствовал Игрр сотницу. – Ан тусим те, кирдайя[1].
От неожиданности Дандаки выпустила поводья.
– Ты говоришь по-нашему, муш?
– Пока только учусь, – ответил Игрр. – У нее! – он указал на меня.
Сотница перевела взгляд в мою сторону и кивнула – узнала. Затем посмотрела на Амагу и раздула ноздри.
– Она захватила вас в плен?!
– Нет, почтенная! – покачал головой Игрр и перешел на латынь. – Мы заблудились в Степи и столкнулись с ордой Амаги. Эти милые женщины оказались настолько любезны, что согласились проводить нас в Балгас – за небольшую плату. Проще говоря, я нанял их.
Я вспотела, подбирая слова, соответствующие латинским «милые» и «любезно». Но повезло, вспомнила.
– На ней доспех рома! И шлем! – Дандаки обличающе ткнула пальцем. – Откуда они у нее?
– Я подарил, – сказал Игрр. – У сарм, насколько знаю, есть обычай дарить хорошему воину понравившуюся ему вещь.
– Не лги! Она их просто отобрала. Зачем ты защищаешь эту крысу, муш?
– Она и ее воины – моя охрана.
– Они?!
Дандаки захохотала, показав крупные желтые зубы. Сармы за ее спиной оскалились.
– Эти дети не справятся даже с овцами, – продолжила сотница, вытерев выступившие слезы. – Как только зарежу их предводительницу, они мигом разбегутся.
Амага зашипела и схватилась за нож. И тут Игрр меня изумил.
– Я не позволю!
Он произнес это на языке сарм. В животе у меня похолодело. Он что, больной? Понимает, с кем спорит? Что ему до вонючки Амаги?
Дандаки изумилась не меньше моего. Потеряв от неожиданности дар речи, она уставилась на Игрра единственным глазом. А пришлый, подтверждая свои намерения, положил руку на рукоять меча.
– Хо! – воскликнула сотница, придя в себя. – Он грозит мне!
Она обернулась к сотне, и подступившие к нам сармы осклабились.
– У него есть меч! – продолжила Дандаки. – Настоящий. Ты умеешь им пользоваться, муш? Знаешь, за какой конец брать? Это ведь не женская грудь. Гляди, порежешься!
Сармы захохотали. И тут Игрр неуловимым движением выхватил клинок из ножен. В следующий миг меч, взмыв над головой пришлого, образовал над ней сверкающий круг. Игрр вращал кистью легко, казалось, не касаясь рукояти. Круг сместился влево, затем – вправо и за спину, при этом лицо Игрра выглядело спокойным, будто это не он крутил в воздухе мечом, а тот вращался сам по себе. Сармы от удивления открыли рты. Еще бы! Я сама, когда впервые увидела – Игрр разминался на стоянке, – то невольно вскрикнула. Ничего подобного прежде не наблюдала. Думаю, что и сотня Дандаки – тоже.