Опилки в хлебе не хотите? Более дешевый крахмал, мел, а то и
гипс в муке? Огурцы с мышьяком, чтобы казались свежее и зеленее?
Вымоченное в свежей моче мясо старой коровы, чтобы жир побелел и
стал похож на телячий? Сладкий сиропчик с оксидом свинца в
прокисшем вине, чтобы оно казалось более вкусным? А порошок
киновари в дорогущем красном перце? Киноварь содержит ртуть, на
минуточку! Поешь такой вкуснятины с годик, а там и место на погосте
обеспечено.
Конечно, такие фокусы старались проворачивать с покупателями
победнее — в нынешнее время какой-нибудь граф за старую козлятину,
названную мясом молодой лани, может нечистому на руку торгашу эту
самую руку отрубить. А то и голову. И ничего ему за это не будет,
все одобрят. Вот поэтому я и удивилась, обнаружив в корзине хорошей
копченой рыбы несколько тушек явного неликвида.
— Чего орешь! — напустился на меня торговец. — Не твоего ума
дело, оборванец! Куда нос суешь?!
— В чем дело? — Господин Жуй оставил степенный разговор с
крупным поставщиком мяса и подошел поближе.
— Уберите этого поганца, достопочтенный, совсем совести у него
нет, рыбину хотел стащить! — Бегающие глаза торговца хитро и
подобострастно сощурились.
— Кому нужна твоя тухлятина! — Ну нет, не на ту напал. Я не дам
себя обвинить, а раз по-хорошему не захотел, пусть не жалуется
потом. — Ты что подсовываешь, уважаемый? Этой рыбой врагов травить
надо, а не господам за деньги продавать!
— Много ты понимаешь, мозгляк! Господин Жуй, не слушайте
его!
— Господин Жуй, — я ловко выхватила вялено-копченую рыбину прямо
из рук торговца, не давая ему спрятать ее под другими тушками, —
гляньте сами! На первый-то взгляд вроде и ничего, а если в брюхе
пощупать, мясо как кисель, явно в тепле перележала перед тем, как
второй раз закоптили. И налет у хвоста, видите? Специальным
раствором терли, чтобы плесень убрать. Залежалый товар, одно слово.
Нельзя такой есть! Потравишься!
Главный повар первым делом выдал мне профилактический
подзатыльник, но несильный. Отобрал рыбу и долго ее исследовал,
чуть ли не сунув нос в брюхо. Потом молча отложил тухлятину и так
посмотрел на мошенника, что тот аж присел.
— Простите, достопочтенный, простите! — заблажил он, торопливо
собирая свой товар. — Не иначе помощник подсунул, тварь вороватая,
а я не проследил! Простите!