— А-а-а-а-а-а! Спасите-помогите, господин, он рехнулся и хочет
ваши яйца! — С этим воплем я пихнула корзину впереди себя и сама
вцепилась в спасителя, опуская голову и прижимаясь к его груди, не
давая заглянуть себе в лицо.
— Чего он хочет?!
— Ыгх-х-х-х… — это уже бугаина, чтоб ему свои собственные яйца
на бегу потерять. — В-ваша с-светлость… я… я не…
— Вот! — Я снова ткнула в герцога своей корзинкой, старательно
прикрываясь ею от слишком пристального взгляда. — Яйца! Господин
Жуй велел в кладовую отнести! Это ваша собственность! А он хочет
отобрать! — голосом завзятого ябедника.
Мне, кажется, везет. Вполне возможно, как утопленнику, но везет.
Потому что рука, державшая меня за шиворот, сначала затряслась, а
потом и вовсе разжалась.
Хороший у него смех. Почти такой же приятный, как запах. Не был
бы он еще герцогом и женихом, сошел бы за нормального человека. А
пока надо бы ноги в руки, яйца в зубы и тикать, пока не
спалили.
— Да нужны мне те яйца, гаденыш! — не вытерпел и взревел
бугаина. — Тьфу! Я тебя самого поймаю, и…
— А-а-а-а, господин! Он хочет не только ваши яйца, но и меня
снасильничать! — заблажила я с перепугу. А испугалась потому, что
меня хоть и не трясли больше, держа за воротник, зато крепко сжали
плечо, а другой рукой отстранили корзину и подняли мое лицо за
подбородок.
Одно хорошо — кое-как обстриженные лохмы от такой физкультуры
давно превратились в воронье гнездо и падали на лоб и щеки,
частично скрывая слишком нежный для мальчишки овал лица. Я затаила
дыхание и подняла наконец глаза. Раз меня все равно рассматривают в
упор, надо хоть самой глянуть, что там за жених. Чтобы в следующий
раз издалека распознать и вовремя убраться с его дороги.
Первое, что бросилось в глаза, — герцог оказался возмутительно
молод. По моим меркам — вообще пацан, лет двадцать — двадцать пять.
Высокий, широкоплечий, с красивым чуть смугловатым лицом
потомственного аристократа южных кровей и надменными темно-карими
глазами. Полные губы кривятся в усмешке, четко очерченные брови
чуть нахмурены — в целом вид такой, словно принц нашел в саду
лягушку и теперь размышляет, как бы ее придавить незаметно, пока
сказочники не набежали и не заставили его с этой амфибией
целоваться.
— Ну, с такой смазливой рожицей ты еще не одного настойчивого
поклонника встретишь в этом замке, — резюмировал герцог секунд
через тридцать пристального изучения.