Потому что ходили тревожные слухи, что император неважно себя
чувствует и либо вскоре сам отдаст трон наследнику, либо это
произойдет естественным путем. Император, насколько я помнил по
нашей последней встрече, больным не выглядел, ну да в такие
высочайшие политические дебри я лезть не хотел.
Тем более что команду наследника интересовало незаконное
производство божественной пыли, а не количество одержимых в
столице. О своих изысканиях про высших демонов Глеб сообщать
цесаревичу не стал. Разумно опасался, что казематами не отделается,
если наверху в курсе. В таком духе взаимного недоверия они и
сотрудничали.
Я лишь поражался, как наставник умудрился вычислить столько
одержимых, да ещё и жучки на них повесить... Годы работы, но
приблизился он ненамного. Потому что то, как он описал высших,
встреченному мной не соответствовало.
Никакой витающей клубящейся тьмы и подобного. У высших демонов
воплощением являлся сам носитель, то есть человек. Они не могли
сменить тушку, не могли отделиться от неё по своему желанию, лишь
отправиться обратно в бездну. Чем и занимались экзорцисты,
развоплощали тварь, причем только в редких случаях навсегда.
В большинстве просто отправляли демона в свой мир, обессиленным
на столетия. По-крайней мере, такова была теория. Носитель при этом
выживал с вероятностью пятьдесят на пятьдесят, в зависимости от
срока одержимости и ментальной связи с высшим.
Немногочисленные экзорцисты с разумными представителями бездны
не разговаривали, топорно избавляя этот мир от их присутствия.
Техники и печати, никак не развиваемые со времен битвы богов,
действовали грубо. По потолкам, к моему счастью, никто не носился,
но сам ритуал представлялся, по словам Глеба, весьма
неприятным.
А когда я вновь бросил взгляд на монитор и спросил с какого
рожна их столько, если наставник уверен в одержимости, то почему не
сдаст их обители, то в ответ получил неутешительное:
— Думаешь, я не пробовал? На первого же, которого нашел,
натравил экзов. Пациента забрали и отпустили на следующий день.
Ошибка, сказали они. Я поверил, ведь и сам не был уверен, а видеть
не могу. На следующего я собирал данные долго, пока точно не
удостоверился. И...
— Опять ничего? — я уже понял, к чему он ведет.
— Именно, — кивнул монах и тяжело вздохнул. — Не со всеми так
было. Но в итоге меня попросили не лезть в дела одержимых, не моя
специальность, мол. Посчитали параноиком, в свете всего
произошедшего со мной. Но это не бред. Так что либо высшие умеют
отлично маскироваться перед экзорцистами, либо...