Кувалда оскалился.
- Так что наш уважаемый мэр пообещал,
что не станет вмешиваться в дела банд, но только в одном районе
города. За это местные обещали не распространять свое влияние на
остальной город – там денежки собирает полиция. Инфернус объявили
зоной свободного и уголовно ненаказуемого ведения огня, после чего
банды занялись друг другом, а власти – своими делами. Теперь те и
другие почти не пересекаются, но местные крестные отцы хорошо
понимают, что если они разозлят Убуа, тот уже не остановится ни
перед чем. Поэтому никакая граница не нужна: если какие-нибудь
отморозки попытаются нарушить договор, их уничтожат свои же, чтобы
не ввязываться в гораздо более кровопролитные разборки…
– За нами уже четыре квартала две
машины едут, – внезапно прервал его Родим, поглядывая в заднее
окошко.
– Ага, вижу…
Кувалда вдруг резко вывернул руль,
одновременно ударив по газам. И тут же позади них раздался
оглушительный взрыв и с тихим шелестом осыпался угол заброшенного
здания, выходившего в переулок, в который они свернули.
– Лео! К плазмомету, ман! – проорал
таксист.
Пестрецова не было смысла подгонять:
он уже занял позицию за орудием, широко расставив ноги и заклинив
себя на заднем сиденье, чтобы не швыряло по всему салону.
Один из преследователей на
темно-синем, неоднократно битом «Хамлете» на полной скорости
пролетел мимо переулка, в который так неожиданно свернул «Макс» с
двумя лохами, но другой, на черном полуспортивном «Лемере» тридцать
лохматого года выпуска, плотно повис у них на хвосте.
Переулок был узким, из-под колес
«Макса» с пронзительными воплями выпрыгивали худые ободранные коты,
усиленным бампером машина с грохотом сносила мусорные баки и
баррикады из пластиковых ящиков под стенами домов. Из редких окон
иногда раздавались гневные вопли местных жителей, один раз по крыше
«Макса» ударила выпущенная с верхних этажей пуля.
Родим держал преследователя в
прицеле, но стрелять не рисковал: заряд плазмы вполне мог зацепить
какой-нибудь мусор сразу по вылету из «трубы», и тогда рвануло бы
так, что могло повредить и их машину. Вылетая из переулка, Кувалда
чиркнул правым крылом по кирпичной стене, оставив на ней чешуйки
автомобильной эмали.
Переулок вывел их на набережную
неширокой реки, с другой стороны ограниченную серыми фабричными
корпусами. Выжимая из двигателя максимум, таксист с ускорением
погнал по узкой полосе асфальта, каждую секунду рискуя проломить
хлипкое ограждение набережной и ухнуть с высоты в мутную, покрытую
масляными пятнами воду.