- Пустите! – пискнула, уперевшись руками в его грудь.
- Куда же я тебя отпущу, Тесс? – его руки сомкнулись на моей талии. – Я так долго ждал этого. А эта новость о королевском письме выбила меня из колеи. Но ничего, малышка, - его правая рука поднялась выше, заправила прядь на ушко, - эти уроды маги получат сюрприз в виде подпорченной крошки.
Стоп. Кажется, я узнаю этот голос!
- Милорд Гретхам?!
- Ну, что ты, Тесс, после того, что сейчас произойдёт можешь звать меня Ноэль, - он был так близко к моей шее, что едва не слюнявил её.
То, что Гретхам был мертвецки пьян было понятно сразу. Убийственная смесь из запаха пота и выпитого милордом не одного бокала крепленого заставляла морщиться. С трудом сдерживая позывы сытого желудка, который явно на такое не рассчитывал, лихорадочно искала варианты отступлений.
Ну, не в стену же мне просочиться!
Музыка, играющая на первом этаже дома, заглушит любой мой крик, да что там, я даже пискнуть не могу. Ведь для этого надо вдохнуть эту вонь.
- Моя малышка, как я долго ждал, когда ты вырастешь…
А я вот не выросла, на минуточку, я по прежнему ещё не совершеннолетняя!
Когда Ноэль принялся задирать юбки платья, шепча невыносимое:
- Сейчас, маленькая, сейчас тебе будет хорошо…
Сомневаюсь, что будет. От испытываемого стресса мозг работал лихорадочно, вытаскивая из глубин сумбурные варианты. В коридоре мы были одни, да и в ближайшее время тут вряд ли кто-то появится.
Нога дернулась сгибаясь в колене раньше, чем я успела обдумать действие. Удачное, кстати.
Милорд… хотя какой он после этого милорд?! Ноэль придушено застонал, хватаясь руками за то самое, что ещё не успел достать из штанов. Гневно, часто дыша, я стояла над скрючившимся мужчиной. Сейчас бы сбежать отсюда, запереться в комнате, но взгляд наткнулся на разбитую тарелку с нарезкой. Хотела было наклониться, собрать – мало ли, какие слухи поползут после этого – как тяжёлая рука Гретхама попыталась ухватить за край платья, но прошлась вскользь.
- Стой, малышка, не уйдёшь! – проговорил он, медленно поднимаясь.
Шэрх!
Из головы сразу же выветрились все мысли о разбитой тарелке и о том, что могут обо мне подумать. Подхватив юбки, рысью бросилась в сторону своей комнаты. Чудом успев проскочить в дверь, захлопнула её, провернув ключ в замке.
Сердце загнанной ланью билось в груди не желая останавливаться. Пытаясь хоть как-то восстановить дыхание, припала спиной к двери. Дышала тяжело, рвано. В носу все ещё стоял омерзительный смешавшийся запах пота и алкоголя.