До этой встречи мы не виделись несколько
месяцев. И он ни разу не позвонил просто так. Просто чтобы узнать, как у меня
дела. Иногда мне кажется, что он чувствует свою вину за гибель мамы. И от этого
закрывается, прячется, стыдится смотреть мне в глаза. Я, и правда, уже забыла,
когда встречала его прямой взгляд. Всемогущий Король не такой уж и всемогущий…
Да.
- А вариант «соскучился» не прокатывает, нет? –
улыбается.
Я тоже растягиваю губы в ответной улыбке. Но
не обманываюсь. Слишком хорошо знаю папочку.
- Ты никогда и ничего не делаешь просто так,
Игнат Алексеевич. Так что, давай не будем. Я устала и хочу скорее попасть
домой.
Король вздыхает, задумчиво качает головой.
Мол, когда ж ты такой сукой, доча, стала? А я давно стала. Уже и не помню
когда. Наверное, в тот день, когда крутой папа стал убийцей мамы. Или может
чуть позже, когда запер меня в интернате, как какой-то сраный изгой. Я уже
тогда понимала, что он так прячет меня от врагов, защищает. Но детская обида
была сильнее. С годами она повзрослела вместе со мной, переросла в нечто уродливое
и строптивое. И я начала бунтовать. В общем, это тоже не украсило наши и без
того сложные отношения.
- Ну да, ты же теперь деловая. Живёшь
отдельно, с ментами дружбу водишь… - ворчит недовольно отец, а я поджимаю губы,
чтобы не засмеяться. С его повреждёнными связками вот это вот «С ментами дружбу
водишь» звучит, как речь известного многим дона. Смешно и горько одновременно,
потому что для кого-то это просто кино, а для меня – изувеченное, залитое
кровью и болью детство. Имеет ли он право после всего этого, обвинять меня в
чём-то? Едва ли.
- Я не вожу дружбу с ментами, пап. Я юрист, но
юристы они разные бывают. Я адвокат и менты меня не особо жалуют. Так что,
можешь быть спокоен.
- А по мне, так одна херня, - отрезает
безапелляционно Король.
- Как скажешь. Так какое у тебя дело ко мне? –
включаю стерву и отец кривится, будто съел лимон.
- Ладно, дочь, давай не будем ругаться. Не так
часто видимся, - начинает он примирительно, а я настораживаюсь.
- Пааап?
- Ну хорошо, - опускает голову, жуёт нижнюю
губу. Всегда так делает, когда нервничает. Потом взгляд исподлобья на меня
поднимает, хмурится. – Кто-то охоту на меня открыл. Врагов у меня, сама знаешь,
куча и маленькая тележка. Пока найду тварь эту, пока порешаю… В общем, ты пока
с ребятами моими походи, ладно? Охрана она лишней не будет. Может и не знают о
тебе, а может и знают. Давай не будем рисковать.