— Майор Прохоренко, княжич, — ответил
мне тот же мужчина, что велел не менять курс.
— Благодарю за своевременную помощь,
майор, — сказал я искренне.
— Приказ князя, Дмитрий Алексеевич, —
подчеркнуто вежливо ответил тот.
Три моих самолета продолжили лететь,
и я слушал отчеты от обоих о полученных повреждениях. Несмотря на
то, что я старался учесть все возможные риски, «Первый» все же
успел получить несколько дыр в брюхе. «Второму» повезло больше —
летевшую внутри охрану заставила поволноваться тряска, но и
только.
Я же откинулся на подголовник кресла
и на несколько секунд прикрыл глаза. Влитый в организм адреналин
еще действовал, и вскоре меня могло начать потряхивать —
израсходовав на транс немало сил, я сейчас практически ничем не
отличаюсь от обычного человека.
— Благодарю за службу, — произнес я,
вновь переключившись в канал наших самолетов. — Род Романовых
гордится вами.
И вот только теперь меня накрыло.
Руки затряслись, накатила слабость. Ощущение близкой и очень
быстрой смерти, от которой удалось убежать едва-едва. И легкая
паника — в воздухе мой дар практически совершенно бесполезен.
Будь у истребителей чуть более
опытный экипаж, и это наши обломки сейчас валялись бы внизу. Но мне
просто повезло — сперва сами измайловские пилоты допустили ошибку,
ударив по «Первому» вместо того, чтобы бить по гражданскому судну.
А затем нам на помощь пришла авиация Уральского княжества.
— В порядке, княжич? — сквозь стук
зубов, спросил первый пилот, не отпуская руля, который удерживал
сведенными судорогой пальцами.
— В порядке, Прохор Витальевич, —
ответил я кивком. — Теперь — в полном порядке.
Он не ответил, но я видел, как
напряжение медленно отпускает неодаренного гражданского летчика.
Для него подобное испытание — это крайне сложная задача. В том, что
второй пилот надломился, осознавая положение, в которое нас
загнали, не было ничего удивительного. Совершенно нормальная
реакция.
— Сегодня вы все совершили подвиг, —
произнес я для своих людей. — И от лица рода Романовых я обещаю:
ваш подвиг не будет забыт.
Впереди, наконец, показался аэродром,
и наш транспорт пошел на снижение, следуя указаниям из центра
управления полетами. Из кабины пилота мне было прекрасно видно, что
о мирном времени здесь уже забыли.
Одна полоса практически уничтожена,
повсюду военная техника. Похоже, пока мы летели, началось то, что
пророчил дед в разговорах с отцом. Рюриковичи решились на открытое
противостояние с царской фракцией. И неудивительно, что
Измайловские истребители оказались рядом с землями Демидова — он
сильнейший сторонник Михаила II на много верст округ.