…Голова кружилась, плавали
разноцветные искры в туманном мареве. Борьба с самим собой утомила
донельзя, не пойдет такое наплевательское отношение ко всему. Не
можешь вывозить? Вон пистолет в рот и до встречи на небесах! Сломав
через колено хандру, бессилие и какую-то апатию, я, зло
улыбнувшись, подхватил пистолет и вновь стал подниматься по
лестнице.
И опять осторожно, один пролет,
второй.
До четвертого этажа не встретил ни
живых, ни мертвых.
Здесь встал, задумавшись, стоит ли
подниматься до седьмого, последнего?
Нет, проверить все же надо. Иначе
выйду из квартиры, а тут засада.
Двери в остальные квартиры были
закрыты, больше никого не обнаружилось. Хотя это очевидно. Шумел я
до этого так, что будь здесь кто-то, давно бы на огонек заглянул. В
пустом подъезде, да еще при отсутствии шума из квартир, звуки
разносятся от первого до последнего этажа. С другой стороны, а что
им тут делать? Живых людей не осталось, стоять и ждать у моря
погоды? Так они вроде бы не реальные мертвецы, а просто зараженные,
но обычные живые существа, соответственно, им нужно есть. Значит,
надо охотиться или еще что-то делать для добычи пищи. И эта бы
парочка, скорее всего, потом куда-нибудь ушла.
Принес рюкзак, попутно пнув тело
мужика, отпер ключом Цемента дверь туриста и вошел внутрь. Эта
квартира вдруг показалась мне самым безопасным местом. И таким
родным что ли…
Взглянул на отражение в ростовом
зеркале в прихожей и обомлел. Во-первых, ножевого шрама не было.
Совсем! А я ведь уже с ним за столько лет свыкся. Во-вторых, лицо и
раньше округлостью не блистало, теперь, вообще, черты заострились,
глаза ввалились, лицо бледное-бледное. Напоминал я зэка, который
просидел не меньше двадцати лет в одиночной камере.
Прежде, чем переодеться в новую
одежду, долго обтирался гигиеническими салфетками, почистил зубы.
Из пятилитровой бутылки полил сам себе и умылся. Даже голову помыл.
Нет, чистота залог не только здоровья, но и хорошего настроения,
ощущения совершенно другие, умылся и на душе легче, позитивней на
все смотреть начинаешь.
Быстро переоделся в Горку. Нормально,
пришлась впору. В туалете стояли напольные механические весы. Встал
на них и обомлел. Где, мои сто десять? Девяносто два! Минус
восемнадцать кэгэ! Да не может быть! Не поверил, сходил в комнату и
принес оттуда полутора литровую бутылку с минеральной водой. Весы
показывали все точно. Это звездец какой-то… А я думал легкий свитер
растянулся… С другой стороны, жив, вот главное, и как там гласит
народная поговорка — были бы кости, мясо нарастет. Но нехило
организм боролся со всякой дрянью, больше пуда ему понадобилось для
победы.