Перестать
думать про Дениса не получилось даже
на работе. Возможно потому, что именно
здесь они и познакомились. Кира помнила
мельчайшие детали их первой встречи. В
тот день смотрительница взяла отгул,
охранники ровно в двенадцать ушли на
обед и галерею пришлось закрыть на пару
часов. Она обдумывала выставку
Прокопенковой и пила чай в холле на
подоконнике. Конечно, как у директора
галереи, у неё был свой кабинет. Но
широченный подоконник, по размерами
способный сойти за небольшую терраску,
оставался любимым рабочим местом. Она
смотрела в окно, за которым мрачные тучи
выдали Петербургу очередную порцию
дождя. Влило резко, словно наверху кто-то
опрокинул ведро и питерское ненастье
превратило в выдумку солнечные дворики
на картинах акварелистки.
Кира
уже почти закончила макет афиши, как в
дверь позвонили. «Да блин, опять мысль
потеряла. Сейчас я им все скажу. Например,
к какому месту нужно привязать ключи
тем, у кого короткая память», — уверенная,
что это охранники поленились под дождем
искать ключи в карманах, она дошла до
двери, посмотрела в глазок и обалдела.
Не спрашивая, по какому поводу пришел
визитер, Кира открыла и в холл зашел...
Аполлон собственной персоной. Ну, если
бы древнегреческий бог был брюнетом,
конечно. Мокрое и злое божество передернуло
плечами, стряхивая воду с кителя, вытащило
из внутреннего кармана удостоверение
и представилось:
— Капитан полиции
Денис Алексеевич Ивушкин. У вас
стационарный телефон есть?
— Там, —
девушка махнула рукой в сторону кабинета.
— Пойдемте, я вас провожу.
Капитан
пошел за ней, не обращая внимания на
пристальный взгляд. Денис Алексеевич
знал, что красив и привык к женскому
вниманию. А Кира любила скульптуру
больше акварели и не могла перестать
пялиться на греческий профиль
полицейского.
— Вот, пожалуйста.
Извините, что так вас разглядываю. У
вас, — Кира поводила указательным
пальцем по своему носу, — профиль как
у …
Ивушкин с интересом повернулся в
её сторону. Выговорить, что у капитана
профиль, как у Аполлона Бельведерского,
она не смогла. Это прозвучало бы как
банальная лесть.
— Как у известной
скульптуры Леохара, — выкрутилась
Кира.
Капитан кивнул и стал набирать
номер.
Встреча
могла бы стать единственной, если бы не
желание капитана знать, с какой именно
скульптурой его сравнили, а имя скульптора
вылетело из его головы почти сразу. Он
позвонил через неделю, выяснил её график
работы и пришел с билетами в Эрмитаж. К
моменту, когда они гуляли по выставочным
залам Зимнего дворца, Кира была влюблена
по уши. Денис казался ей образцом мужества
и силы.