Мне не избежать пытки. Тело это знало, и его трясло.
Совсем недавно я плакала от счастья потому, что могу стоять.
Думала, что вернуться в прежнее состояние — ужас больший, чем
смерть. А сейчас дрожала, как загнанное в угол животное, и не
видела выхода. Ничего страшного со мной ещё не происходило, и
пыточных приспособлений я тут не видела, а тело облил холодный
пот.
Дэбрэ дал знак, и его люди ушли. Дверь за ними закрылась, и мы
остались наедине.
— Вижу, вам не нравится здесь. Плохие воспоминания?
О, он ещё и издевался надо мной.
Дэбрэ, несомненно, ужасный человек. От одного его голоса мурашки
пошли по коже.
— Вновь оказаться здесь — это ваш выбор, Майри. Я с вами
закончил, но вам, видно, показалось мало. Желаете повторения? Или
ощущений поострей? Прошлого раза вам не хватило?
Он смотрел на меня как на врага. Тон, взгляд, слова — всё
наполняла издёвка. От него всего меня — моё тело — трясло мелкой
дрожью.
Ну я и попала.
Майя, давай, соберись! Иначе погибнешь, если будешь так
истерить. Или тебе не приходилось бороться с неподатливым телом?
Или ты боли не знала? Давай. На кону твоя жизнь!
Если бы я всё ещё сидела в инвалидной коляске, то сдалась бы без
боя. Но я стояла на ногах, чувствовала их, даже в этот миг
наслаждалась свободой движения и отсутствием боли. Въевшийся в тело
страх не мешал мне хотеть жить, наоборот, это желание стало
по-животному сильным.
Дэбрэ неприятно улыбнулся.
— Я даже буду добр к вам. Вы сможете вернуться назад, в свою
камеру, если скажете мне, где книга и кто ваш сообщник. Ну,
говорите. Я обещаю поверить вам на слово, и мы обойдёмся без криков
и слёз.
Я молчала. Да и что я могла говорить? Наверное, и хорошо, что я
тут никого не знала. Не будет соблазна обвинить невиновного.
— Не стесняйтесь, Майри. Смотрите, здесь только мы. Вы смело
можете сказать мне всё, что вам поручил сказать принц, и избежать
пытки. Чьё имя вам приказали назвать? Баронессы Альбской?
Виконтессы Брамон? Или сестры Катарины? — к концу небольшой речи
Дэбрэ почти шептал, его тёмные блестящие глаза пугали.
Ого. А они тут знают толк в играх. Дэбрэ, очевидно, считал, что
пентаграмма на полу и принц с обвинениями появились в камере Майри
накануне её казни не просто так.
И что мне со всем этим делать? Обвинять кого-то из незнакомых
людей или принца? Эх. Ну вот зачем Дэбрэ вообще называл имена?