Я
ускорился и через десяток шагов догнал девчонку и аккуратно прихватил ее за
локоток ровно за мгновение до того, как она заговорила с носачами. Она сдавленно вскрикнула и
подпрыгнула на месте, рванув у меня локоть.Кавказцы развернулись, тут
же вцепившись в нее сальными взглядами.
– Тихо,
красавица! – прошептал я ей на ухо, угрожающе оскалившись сделавшим стойку
бандюкам. – Я слышал, девушка ищет что-то особенное?
– Э-э-э! Слышь, чудило! Девочку-то
отпусти! – вякнул один из них и шагнул за нами и схватил меня за плечо. – Мне
тут начирикали –
она к нам.
– Граблю
убрал и съ*бался с дороги! – рыкнул я.
– Ты чё борзый такой? Бессмертный
разве? Под кем ходишь, смелый такой?
– Я не
шлюха, чтобы ходить под кем-то или ложиться под кого.
Я, не
говоря больше ни слова, поволок Рубцову оттуда, обменявшись взглядами с Лексом.
Он заступил попытавшим нас преследовать дорогу и ненавязчиво отвел полу куртки, светанув рукояткой
ствола.
– Отпусти
меня, нахал! – прошипела она, дергаясь. – Я сейчас на весь рынок заору!
– Ты и
так уже сегодня на рынке звезда эфира, – хмыкнул я, направляясь к нашей машине.
– Это же додуматься надо было ходить по барахолке и ствол во всеуслышание искать.
– Что
такого? – и не подумала смутиться, по-крайней мере внешне, засранка и прожгла меня таким злобным
взглядом, что до печенок и, чего уж там, и яиц пробрало. Личико идеальным сердечком, волосенки светлые выбились
из гульки колечками, губки чуть обветренно припухшие, будто часами кто исцеловывал, ресницы густые,
длинные, что крылья-опахала у мотылька, на скулах розовые пятна, по контрасту с
которыми ее кожа цвета сливок еще безупречее кажется. Глазищи
синие-синие, нереально просто яркие. Короче, гребаный
херувимчик во плоти, а зыркает как бешеная дьяволица. Привет опять, железобетонный стоячище! –
Я слышала, что люди так и делают!
– Ишь ты
глазками сверкаешь как, а на первый взгляд – прям одуванчик, – хохотнул я, смиряясь с тем, как странно
она на меня действует. – Это где же ты такой инфой-то разжилась, куколка?
– Не
смейте так со мной разговаривать! Я вам не куколка!
Ее аж
потряхивать начало, но я решил забить на то, что явно бесится от сюсюканья, истал выводить ее дальше. Когда кто-то психует, до него легче
легкого добраться.
– Так на
черта тебе ствол, кукленочек сладенький? Разве такая милая девочка умеет с ним
обращаться?