– Лёха! – грозно рыкнул где-то рядом невидимый для меня сейчас Лекс, но
брат его проигнорировал.
– Держишь? Ага, вот так, умничка моя, – его рука так и поддерживала мою с
пистолетом, а второй он скользнул на мою талию, а потом ниже, расположив ладонь
с растопыренными пальцами на моем животе. Все, дышать мне стало окончательно
нечем, внутренние мышцы спазматически сжимались, между ног будто кран открылся,
а перед глазами все стало сливаться и темнеть. – Погладь пальчиком курок, да,
вот та-а-ак… Чувствуешь его, какой он гладенький и отзывается на твое
прикосновение? Поддается?
– Лёха, я тебе сейчас втащу!
– Целиться не надо в первый раз, Ксюнь, мы сейчас просто попробуем. Поняла?
Просто попробуем, будет ли хорошо, да? Поехали, малыш.
Для моего полностью окутанного похотью сознания выстрел прозвучал почему-то
сухим щелчком, вместо оглушительного ожидаемого грохота, кисть пронзило болью,
оружие выскочило из руки, словно было живым, я вскрикнула, на мгновение
трезвея, но тут добивая и уничтожая вспышку здравомыслия передо мной возник
Лекс.
– Что? Где больно? – заорал он. – Ты, мудак как ее страховал?
Он схватил мою руку, ощупал ее и тут же прижал к губам, начав целовать
часто-часто, пытаясь притянуть к себе из захвата брата, что отпускать меня не
собирался. Наоборот, стиснул так, будто хотел вдавить внутрь себя, зарычав сдавлено
«отвали!» и давая ощутить с непереносимой для остатков моей воли сейчас
отчетливостью, что возбужден.
– Все-все, сейчас пройдет, – забормотал Лекс, выжигая каждым касанием губ
последние капли моей выдержки и адекватности.
– Господи-и-и, да не могу же я больше-е-е! – провыла я и рванула руку на
себя, но вышло так, что притянула второго брата еще ближе.
Вскинув голову, он выдохнул прямиком мне в губы. Ну вот и все. Горю.
Я подалась к нему сама, уничтожая последние сантиметры и изогнулась со
стоном, втягивая в поцелуй одного брата, находясь в объятиях другого. Я –
шлюха!