Гром. Трофей для чемпиона - страница 19

Яна

— Как ты посмела?— Чего вам? — гордо задираю вверх подбородок.Я не из тех, кто прячет голову в песок, едва запахло жареным.Ага, ага. Ты, скорее, из тех, у кого вместо инстинкта самосохранения активируются слабоумие и отвага.Жанна проходит ближе, громко стуча своими тонкими каблуками. Глаза сужены, губы надуты.— Ты в самом деле такая дурочка или прикидываешься?— Я не потерплю оскорблений.— Потерпишь. Заслужила. Я задала вопрос, будь добра ответить.— Так, все! Мне это надоело! — отрезаю я и со злостью бросаю на стул рюкзак. — Я не хочу выслушивать этот бред…— А тебе придется! Я сразу поняла, что ты не такая простая, как кажешься на первый взгляд. Провинциалка, захотевшая выбиться в люди!— У вас точно проблемы с головой.— Какого черта, ты клеишься к Кулибину?Здрасте, приехали! Я? К Кулибину? Клеюсь.Сказать этой фурии, кто на самом деле клеится? А вдруг ее психика не выдержит? Она итак на грани.— Я знаю, что у вас было! Решила, что ляжешь под него в первый же день, и все дороги откроются?Я поднимаю на нее ошеломленный взгляд, не зная, как реагировать на такое заявление. Это же чистой воды абсурд!Жанна расценивает мою реакцию по-другому.— Думала, что сможешь действовать за моей спиной? Думала, что я не узнаю?Я бросаю взгляд на коллег, с интересом наблюдающих за нашей перепалкой — те моментально делают вид, будто не при делах: кто-то утыкается в телефон, кто-то начинает яростно крутить колесиком мышки у выключенного компьютера.— Я ни к кому не клеюсь, это раз. И не под кого не ложилась, это два.— Сказки свои будешь детям рассказывать. Я знаю, что вчера после заключения контракта с заказчиком вы поехали к Виталику домой!Взгляды всех сидящих в кабинете сразу устремляются на нас. Я чувствую себя втянутой в какой-то дешевый и бессмысленный спектакль, в котором мне отвели роль девицы не самого благочестивого поведения.— Все не так было! — восклицаю я, краснея от негодования.— Маленькая лгунья! — Жанна выхватывает с моего стола ручку и машет ею, точно саблей. — Еще скажи, что этого не было!— Не было! То есть… Да, мы были у Виталия дома, но все было не так, как вы говорите!Накачанные ботоксом губки Жанны искажаются в презрительной ухмылке.— Еще скажи, что на чай к нему заглянула.Я готова зарычать от несправедливости — поди объясни ей, как оно было все на самом деле. Если я открою рот и расскажу о том, что грохнулась в обморок из-за своего положения, Жанна тут же помчится трезвонить об этом на всю фирму, а там мало ли как поведет себя Кулибин. Нет, он, конечно, очень славный и все такое, но вряд ли ему понравится мой «маленький» обман с обещанием работать на благо центра долго и счастливо.Стоит мне подумать о Виталике, как он появляется в дверях. Они все сговорились, что ли?..— Жанна? Что ты тут делаешь?Выражение ее лица мгновенно меняется, а она сама превращается в милейшее создание на Земле с нимбом над головой.— Виталий, я думала ты на совещании. Ой, ушла и забыла заварить чай. Сейчас исправлюсь…И голосок сладкий-сладкий, точно свежий мед.— Я зашел к Яне. Все в порядке?Виталий обращается ко мне. Я чувствую, как Жанна мечет в мою сторону предостерегающий взгляд, мол, сто раз подумай, прежде чем открыть рот.Боится. Конечно, я ведь могу разрушить ее образ доброго ангелочка, порхающего возле Кулибина с заварником в руках. Сдать бы ее с потрохами шефу, да, вот только не могу. Я не такая.Жду трамвая, как ввернула бы Катька.— Да, все хорошо.— Вы какие-то напряженные…— Посекретничали немного о том, о сем.Жанна кивает, посылая в адрес шефа одну из самых очаровательных улыбок.— Понятно, — хмыкает Кулибин и проходит внутрь кабинета, прямо к моему столу. — Яна, хотел отдать тебе это лично… — говорит он, чуть понизив голос, но я уверена, что до украшенных массивными золотыми серьгами ушей-локаторов Жанны доходит каждое его слово.Шеф кладет поверх папок с бумагами красивый синий конверт, украшенный эмблемой той хоккейной команды, с которой мы теперь сотрудничаем. О, я, кажется, догадываюсь, что внутри. В отличие от коллег, вытянувших свои шеи в попытке рассмотреть конверт получше.Как же, блин, не вовремя, Виталий! Я понимаю, что он, наверное, хотел меня порадовать, но сейчас было не самое лучшее для этого время!— Спасибо, — все, что я могу выдавить из себя, чувствуя, что мои щеки вовсю полыхают алым румянцем.Шепоток между коллегами лишь подтверждает мои опасения — обвинения Жанны больше не выглядят беспочвенными.— Жан, освободи в моем расписании завтрашний вечер, пожалуйста, — добивает свою секретаршу Кулибин, естественно, не замечая того, какие красноречивые взгляды та бросает в мою сторону, а затем обращается к притихшим коллегам: — Ладно, ребят, не буду вас отвлекать. Всем хорошего дня!С этими словами Виталий выходит из нашего кабинета, а мне так и хочется броситься вслед за ним. Потому что в этом кабинете оставаться опасно для жизни! Потому что Жанна едва не дышит огнем, глядя на меня! Еще немного и испепелит к чертям…Ситуация хелп, ситуация сос!— Вот, значит, как, змея?Жанна так искусно шипит, что в другое время я бы не удержалась от колкости, мол, кто из нас еще змея. Однако сейчас у меня нет никакого желания навлекать на себя лишние проблемы.Хотя, может быть, я УЖЕ это сделала?— Что в конверте? — Жанна делает шаг в мою сторону, не сводя с меня глаз.Ну все понятно. Она гипнотизирует меня, чтобы напасть и вонзить свои клыки прямо мне в шею.— Не знаю, — пожимаю плечами, но, заметив, что Жанна тянет пальчики к конверту, быстренько хватаю его со стола. — И думаю, вас это не касается.В этот момент во мне просыпается дух бунтарства, что я вновь ощущаю себя той самой Золотовой, которая еще в школе могла постоять не только за себя, но и за других.Кем себя возомнила эта стерва? Решила, что я испугаюсь ее глупых обвинений? Поведусь на провокацию? Индюк тоже думал.— Еще как касается!— Разговор окончен. Вы мешаете нам работать, Жанна Викторовна. И вам уже пора заваривать чай для босса, — с наигранной любезностью указываю Жанне в сторону двери, от чего коллеги испуганно переглядываются между собой.Ой, как они надоели своими гляделками! Ей богу, детский сад какой-то!— Ах, вот оно что! — тон, каким говорит Жанна, не предвещает ничего хорошего. — Я все равно узнаю, что там. А ты, моя дорогая, очень сильно пожалеешь о том, что перешла мне дорогу.После чего она эффектно разворачивается на каблуках и уходит, напоследок хлопнув дверью так, что висевшая на стене декоративная карта Москвы в деревянной рамке падает с характерным стуком.Поздравляю, Золотова! Теперь ты на войне, и, кажется, битва за Москву не за горами.