Почесавшись, я все же открыла глаза. Спать хотелось ужасно. А
еще я встала злая, думая, что на мне сидит, по меньшей мере, пять
мух. Оглянувшись, я увидела его высочество в окне и от
неожиданности перекувырнулась с кровати на ковер. Приземлившись на
пятую точку, подняла небольшой шум, и Мисэль из своего уголка
что-то недовольно пробурчала. С покаянным видом я тихо встала и
подошла к окну:
— Адам, прости, я заснула. Сейчас я оденусь и спущусь, подожди
меня внизу.
— Ты не можешь спуститься через главный вход, там сидит вахтер,
он не спит, — сказал мне принц.
— А как тогда?
— Спустишься по плющу из окна.
— По плющу!? — кажется, мой голос впервые дал петуха: — Адам,
миленький, я не могу по плющу. Здесь же третий этаж. Я высоты
боюсь, — я действительно испугалась. Не хватало мне еще упасть с
третьего этажа, еще до начала обучения.
Лев глубоко вздохнул.
— Так, живо собирайся, и без разговоров. Я помогу тебе, не бойся
ничего. Главное, не шуми.
— Тогда отвернись!
— А вдруг ты опять заснешь или вообще сбежишь?
— Ага, куда это я сбегу? А вот тебе наблюдать, как я
переодеваюсь, точно не надо.
— Ладно, — согласился он, — только быстро.
Я быстро скинула пижаму, натянула черный свитер и черные штаны.
Не привычные джинсы, конечно, но тоже удобные. Я повернулась к
окну, Алан был сбоку от окна, и при беглом рассмотрении его даже не
было видно из комнаты.
— Я готова.
— Хорошо, открывай окно и лезь ко мне.
Я послушно открыла окно и перекинула одну ногу. Мамочки, как
страшно. Я нашла в темноте руками шею альдера и вцепилась в нее,
что есть силы. Он аккуратно потянул меня за талию, помогая
ухватиться за плющ. В итоге, когда мне это удалось, и я смогла
уцепиться за ветки руками и ногами, я категорически отказалась
спускаться дальше. Сколько бы он не пытался меня отцепить, я только
сильней вжималась в стену и жалобно скулила, чтобы он меня оставил,
иначе я точно упаду.
Устав от моих причитаний, Алан схватил меня за талию и резко
дернул. Мои руки на секунду выпустили ветки, он мощным прыжком
оттолкнулся от стены и мягко приземлился на траву.
Я повисла на его шее, как мешок с картошкой, вся обмякнув от
страха.
— Что ж сразу так не сделал? — спросила я, отбивая чечетку
зубами.
— Так ты же могла опять в обморок хлопнуться! Насколько я понял,
ты любишь это дело, — и он осторожно опустил меня на траву. Руками
я все еще крепко сжимала его шею. Похоже, они закостенели и
совершенно не хотели разжиматься.