— Привет, мышонок, — тихий баритон
раздается прямо за спиной. — С такими длинными волосами я тебя не сразу узнал.
А ты даже имя, как я смотрю, не поменяла, глупенькая…
От этого голоса тело мигом сковывает
жутким страхом. Слезы катятся по моим щекам, превращаясь в ручьи. Медленно я
подаюсь телом назад и вылезаю из машины. От улыбки этого мужчины меня начинает
трясти. Стук зубов разносится, как мне кажется, на всю парковку.
— Ну, что же ты плачешь? — он
заключает меня в объятия, носом утыкается в мое плечо и шумно вдыхает. — Ничего
не изменилось. Все также сносит башню от твоего запаха.
— Меня друзья ждут, — дрожащими
губами реву ему в ответ. Так, словно это поможет мне сбежать от него.
— Ну, если так, то и я подожду.
Друзья — это святое. Куда вы собрались? — спокойный тихий тон никогда не
вязался с его страшными поступками.
— В кино, — громко всхлипываю.
— Тш-ш, не надо. Ты же не
отправишься к ним на встречу в таком виде. На, — он протягивает мне салфетку. —
Луч за тобой поедет и подождет у кинотеатра. Закончишь — привезет тебя ко мне.
Ты же знаешь, мышонок, я сделаю все для твоего удобства. Давай, иди…
Трясущейся походкой я иду обратно к
лифту. Боюсь обернуться и увидеть вновь его улыбку. Шрам болит так, словно все
случилось только что.
Зеркало в кабинке показывает мне
испуганную бледную мышь, которой я всегда при нем была. С большими опухшими от
ужаса и слез глазами, и покорным взглядом. Он меня все-таки нашел… Нашел спустя
столько времени!
Как только Ника
вылетела из лифта, моя эрекция испуганно скукожилась от похотливого взгляда
престарелой вахтерши.
— И вам доброго дня,
Настасья Алексеевна, — выхожу поскорее из кабинки лифта, ставшей за считанные
секунды такой неуютной.
С Вероникой потом
продолжу. Дело приняло такой оборот, которого я никак не ожидал. Слишком
внезапный и неожиданный. Но такой приятный! Неужели лед тронулся? Да! Однозначно! Да еще
как эффектно! Я до сих пор отдышаться не могу. Не поцелуй, а какое-то наваждение
или… или сумасшествие!
Дойдя до кабинета
генерального директора, привожу в порядок выправившуюся немного рубашку. Делаю
резкий выдох. Вхожу без стука.
— Ты опять о своем? —
с ходу получаю укор от папы.
«Блять», — проносится
в голове, но мысль эту я вслух не озвучиваю.