Титры заканчиваются. Ника отрицательно мотает
головой.
— Пошли, иначе нас выгонят, — я протягиваю ей
руку.
— Угу, — с грустью произносит она и принимает
мое предложение. Что-то очень странное происходит, я же чувствую.
Наши друзья уже стоят на улице. Андрей
пытается попасть в открытый рот своей девушки поп-корном.
— Ну что, куда дальше? — весело встречает нас
разрумяненная Ира.
Мы одновременно поворачиваем голову к амбалу,
который неожиданно вырастает возле нашей компании тяжелой стеной.
— Это за мной, — шепчет Вероника. — До завтра,
ребята.
Она медленно плетется по правую руку от
громилы. Мы молча следим за непонятной сценой. Мужчина открывает перед ней
дверь седана премиум-класса. Спустя минуту они отъезжают. Наши с Андреем глаза
прикованы к Ире.
— Я сама понятия не имею, — она читает наши
взгляды. — Не надо так на меня смотреть. Я не знаю, кто это.
Луч паркует машину возле отеля
в центре города. Спустя каких-то пару минут, которые пролетели вообще как
секунды, мы останавливаемся у номера. Короткий стук. Дверь открывается.
Голованов встречает нас ненавистной мне улыбкой, похотливо прохаживается по моей
груди, талии... Слезы вновь наворачиваются на глаза. Я так боюсь его, но бежать
некуда... не получится.
— Присаживайся, мышонок, — он подталкивает
меня к креслу. — Проголодалась?
Вижу, что ужин уже в номере. Он спрашивает
так, для галочки. Что бы я не ответила, блюда ждут меня.
— У-гу, — я прекрасно помню, что лучше
соглашаться с ним. Иначе его милость резко сменится на гнев. А этого мне совсем
не хочется.
— Рассказывай, как жилось? Кем работаешь? —
ненавязчивый диалог лишь со стороны выглядит дружелюбным.
— Тестеровщик в айти отделе.
— Скучно, мышонок. Ну, ничего. Вернемся,
салоном отца займешься. Кажется, я был неправ, когда ущемлял тебя в свободе. А
так, родное для тебя место, сразу счастливее станешь. Не правда ли? Тебе же
именно этого не хватало? — Дмитрий выжидает, считывает мои эмоции, подталкивая
ближе тарелку. — Ешь, ешь, силы тебе сегодня понадобятся. Я очень по тебе
соскучился.
От его слов и взгляда меня начинает трясти.
Дрожь передается в вилку, которая стучит по тарелке. Кусочек мяса не с первого
раза попадает в рот. Пересоленый от моих слез. А от его слов он тут же
застревает в горле.