– Знаете, милая леди, – сказал вдруг
Петька, – вот этот рост в некотором роде причиняет мне существенное
неудобство...
– Что, так непривычно? – озаботилась
Марина.
– Очень. Причём, самое непривычное –
то, что ваши прелести теперь непрерывно находятся у меня перед
глазами и совершенно сбивают с мысли... – Петька остановился и
зажмурился, игнорируя Маринины возмущённые глаза, – Так! Чего я
хотел?.. А! – он посмотрел на неё, заставив себя поднять взгляд
выше, – Напомни, милая: Нартсиль всё ещё хранится в
Ривендолле? Было бы глупостью не взглянуть на него, когда
представилась такая возможность.
Марина сердито посопела:
– Ты имеешь в виду тот легендарный
меч Исильбура? Сломанный?
– Да.
– По-моему, здесь. А давай спросим
кого-нибудь?
В итоге они сделали круг вдоль
красивых ажурных беседочек и мостиков, за которыми в кустах снова
кто-то пел. Петька ещё подумал, что соседка так любила радио
слушать. Уйдёт в сад, а в доме включит, вот оно и тянет из
последних сил на пределе слышимости. Только у соседки было весёлое,
а тут сплошная меланхолия.
Зал, в который они пришли,
представлял из себя некое подобие музея, только предмет был всего
один – легендарный меч, расколотый на десяток кусков. Кусочки меча
живописно хаотически поблёскивали на полотне, расстеленном на
коленях у скорбной статуи. Эпический момент был запечатлён тут же,
на триптихе: картина первая – страшный Суарон убивает благородного
Элемдиля, картина вторая – страшный Суарон растаптывает легендарный
меч и картина третья – благородный Исильбур, сын Элемдиля,
подхватывает обломки отцовского меча и срубает Суарону пальцы
вместе с кольцом всевластья, после чего наступает полная
аннигиляция собственно Суарона (на полотне весьма зрелищно было
представлено начало данного процесса).
Они оказались не единственными, кто
явился посмотреть на реликвию. Тут топталась уже вся пати, включая
Одо, в новенькой мифрильной кольчуге и с мечом по имени Жалло на
поясе. Куски Нартсиля передавали из рук в руки, к рукояти
примеривались. Хоббиты вставали в благородные позы, и, в силу
разницы в размерах, это было смешно.
Петька в свою очередь тоже подержал
меч и подумал, что за столько столетий эльфам так или иначе
приходилось подновлять кожаную оплётку, если только тут не
примешаны чары. Хоббиты начали толкаться и дурить, и в конце концов
кто-то из них порезался. Да уж, бойцы...