Думала, я — кремень! Но всё равно
пару раз тыкала пальцем в экран смартфона в надежде, что получу
сообщение от Лекса. Я такая идиотка…
— Достала ты, подруга, пялиться в
свой телефон. После такого «шоу», которое он тебе устроил, ты
вообще должна быть в ярости, рвать и метать. А ты страдаешь по
нему. Дура. Он накачал тебя не пойми чем, оставил среди кучи
обдолбанных извращенцев, а потом еще и девицей легкого поведения
обозвал. А не пошел-ка он куда подальше? Надо же, еще и за нос тебя
водил все это время! Проходимец и лжец! Как в сериале ей-богу! Что
стоило ему сказать кто он и откуда? Он что, сын олигарха или
скрывает от жены с детьми свою любовницу? Или он в розыске? Бред! А
может быть, у него есть богатенькая невеста? Ну, слияние
бизнес-империй родителей, и он решил нагуляться, пока есть время
перед браком по расчету…
— Как-то ты уж слишком загнула, Ань.
Пересмотрела сериалов. Наверняка все не так сложно. Просто он хотел
поразвлечься. Вот поэтому и врал, — выдала я и отправила в рот
сладкий до жути бисквит торта.
По заверениям Ани, именно повышенный
уровень сахара в крови должен способствовать поднятию моего
настроения. Вот поэтому я его под строгим и хмурым взглядом подруги
поднимала как могла.
— Ладно. В общем, мутный тип. И
друзья — извращенцы. Может, он вообще в какой-нибудь секте состоит,
где все балуются незаконными препаратами, а потом устраивают голые
пати. На фиг таких друзей. Так что хорошо, что съехала. Но ты не
сделала главного.
— И чего же?
— Предлагаю сменить номер телефона.
Чтобы он уж точно до тебя не добрался.
— Я не против, — согласно кивнула
подруге я.
— Вот и славненько. Тогда доедай и
пошли в ближайший сотовый салон. Паспорт не забудь только.
И вот уже спустя час я была
счастливой обладательницей новой сим-карты. Знать и видеть Лекса я
больше не желала. Пусть сердце предательски сжималось, стоило
только вспомнить о нем, но вот моя голова работала исправно. Именно
здравый рассудок говорил, что после того, что он сделал и как себя
повел, нас совершенно ничего не может объединять. И хорошо, что
именно сейчас вскрылись его подлая натура и наглое вранье, чем это
было бы позже. Тогда, когда я не смогла бы дышать без него и
простила бы, как дура, всё, что только можно. А вот такой
злосчастной зависимости я боялась. Был пример перед глазами. Мой
родной отец, которого я не знала, но который оставил неизгладимый
след в жизни моей матери. Она на протяжении долгого времени не
могла смириться с тем, что его нет в нашей жизни. Будучи маленькой,
я совершенно не понимала, как можно убиваться и плакать ночами в
подушку по какому-то там мужчине? Вон сколько их по улице ходит!
Тогда я не понимала, что моя мама отчаянно любила отца, но быть с
ним отчего-то не могла. Какие-то взрослые заморочки мешали. А потом
он умер.... И душевная рана мамы со временем начала заживать или
просто покрылась наростом, но в любом случае уже не так
кровоточила. Мама перестала лить слезы в подушку. Она вообще
думала, что я ничего не вижу и не слышу, и старалась не показывать,
насколько ей плохо. Мама у меня такая ранимая, но вместе с тем
безумно стойкая женщина. И вот, глядя на нее, я не хотела встретить
такую же безудержную и сумасшедшую любовь, чтобы потом остаться
одной с ребенком на руках и дырой в сердце.