Лошади шли небыстро, кучер, видно, боялся подгонять их на
заснеженной дороге, так что возможностей разглядеть всё хватало.
Белоснежные сугробы на земле и ветвях огромных елей и сосен долго
не давали сумеркам толком вступить в свои права, так что Агнешка,
несмотря на поздний час, успела заметить нескольких белок, играющих
на снегу, стаю кормящихся кустарником косуль, жёлтые глаза
одинокого волка и множество птиц — от желтогрудых синичек до
больших чёрных воронов.
Жители видимого и невидимого миров провожали проплывающую карету
карканьем, и Агнешка слышала в их голосах предвестье дурных и
добрых событий. В прорицаниях она была не так сильна, как в
целительстве, так что не могла точно понять, что именно вороны ей
предрекают, и молила богов о помощи и защите, творила знаки руками,
взывающие к покровителю четвёртого дня недели Громовержцу и
хранителю ночи и её детей Огненному.
За скрипом колёс, за покачиванием кареты, за сонным посапыванием
сопровождающей дамы, за красотами окружающего мира Агнешка как
никогда глубоко погрузилась в молитвенное творение.
«Всё будет хорошо. Не волнуйся так, милая», — прозвучало в
голове нежным ангельским голосом. Агнешке случалось слышать своего
ангела и прежде, но обычно это происходило с ней в Пасхальную
неделю, при открытых райских вратах, и ни разу вне церкви.
«Может, Душенька права, и вдали от обители тоже возможно
построить лестницу в небо».
Больше Агнешка не гневалась на людей и на судьбу не пеняла. Она
смирилась и пошла тем путём, которым её благословили боги.
Иногда она вспоминала испугавшее её напутствие: «Здесь я ничему
не смогу тебя научить... Потом сама меня учить будешь». На душе
после молитвы стало так спокойно и хорошо, что страха Агнешка
больше не испытывала. Она покинула обитель, но сила осталась с ней,
как и невидимая поддержка.
«Помня имя Творца, по земле будешь ходить, как по перине», —
повторяла она про себя и убеждалась, что так и есть. Даже звук её
дыхания не тревожил воздух.
И, наверное, сон пришёл бы к ней, не дожидаясь полуночи, если бы
не мелькнула в сознании тень грядущего несчастья, разорвав ткань
молитвы и нарушив покой.
Агнешка села ровнее, вглядываясь в ночной лес за окном. Конники
везли горящие факелы, да и белизна снега отгоняла полную темноту —
никакой угрозы нигде не было видно.