Рэм глянул на владельца неприятного
голоса и ошарашено выпалил:
– Кевин? – имя над головой
подошедшего утверждало тоже самое.
– Вы знакомы? – нахмурился Лукаш и
очень подозрительно посмотрел на Рэма.
– Мы знакомы? – Кевин поднял
бровь.
– Конечно, знакомы! – бодро заявил
Рэм. – Лес! Старушка! Капитан Зиверс! Помнишь? Нас в одном фургоне
везли! Тебя, меня и… не помню, как их звали!..
При упоминании капитана Зиверса лицо
Кевина помрачнело, а в голубых глазах промелькнула тень. Алхимик
покачал головой и неуверенно сказал:
– Не помню, – он замолк ненадолго и,
собравшись с мыслями, твердо произнес. – Потом поговорим. Сейчас
есть дела поважнее.
***
Они перелезли через забор. Лукаш
нашел отличное место для установки лестницы: во дворе под забором
оказалась сложенная поленница. Тот же Кевин, спрыгни он с забора,
наверняка б расшибся. Худющий, нескладный алхимик и двигался-то с
трудом. Казалось, что он и по лестнице подняться не сможет: лицо
позеленело, сжатые губы превратились в бескровные нити, в глазах
плескался ужас, тоненькие ручки вцепились в ступеньки, движения
выходили рваными. Но он справился. В этом слабом человеке таилась
железная, несгибаемая воля.
– Погодите, – прохрипел Кевин,
оказавшись на земле, – дайте… перевести… дух.
Он согнулся, упершись руками в
колени, и тяжело задышал. Тело тряслось. На лице выступил пот.
Кевин походил на человека, едва разминувшегося со смертью.
Пока алхимик приходил в себя, Лукаш
осторожно обошел двор, высматривая что-то несомненно очень важное
для себя. Несмотря на кажущуюся неуклюжесть, племянник Гроса
двигался очень аккуратно. В каждом его движении чувствовалась
взвешенность. Отсутствием лишних движений и неторопливой
деловитостью он напомнил Рэму наставников из Воинского зала.
Лукаш заглянул в сарай, недовольно
буркнул что-то невнятное и вернулся обратно.
– Ну что? – мрачно произнес он. –
Готовы?
– Да! – незамедлительно ответил
Рэм.
– О, Великая Секунда! – Кевин с
трудом выпрямился. – Ну и приключение.
– Приключение? – не понял Лукаш.
– Ну, вот это все… – алхимик
небрежно махнул в сторону забора и поленницы.
– Вроде ничего сложного, – удивился
Рэм.
– Для вас, – улыбка у Кевина вышла
злой и очень неприятной. – А у меня в выносливости двойка.
– О!.. – протянул Рэм. Это многое
объясняло. По словам наставников, нормальным значением для
характеристик являлась пятерка, описывающая обычные возможности
самого обычного (что бы это ни значило) человека. Тот же Убиваец с
десятками в силе и выносливости мог орудовать мечом часами и даже
не запыхаться. Про сокрушающую силу его ударов и говорить не
хотелось. Рэм не всегда замечал атаки Зарина, обладающего десяткой
в проворстве и девяткой в скорости. Иногда вертлявый мечник
превращался в размазанное пятно в воздухе, из которого один за
другим сыпались удары. А если взять четверку Рэма в проворстве!
Небольшое отклонение от нормы, но вкупе со скоростью, равной
средней пятерке, четверка превращала Рэма в самого медленного воина
из их выпуска.