— Да ладно тебе, — вздыхает. — Ну хочешь, мы поделимся?
— Нет, — категорично изрекаю. — Я хочу, чтобы вы вернули деньги.
— Вот же заноза, — буркает, тянется в карман и достает смятую купюру.
— Держи, Лопушкова. Но это только по старой дружбе, а ещё…
— Буду держать рот на замке, — понятливо киваю.
Вот это другой разговор.
Я смотрю на смятую купюру у себя в руке, не понимая, откуда взялась эта ответственность. Мне не стоило сюда идти и вступаться за этого парня. Уж он-то точно не нуждается в моей защите. С другой стороны… Не пойди я сюда, были бы разбирательства, возможно, даже мордобой, а я обещала его отцу сделать из сына человека, а не калеку.
Зайдя в комнату, кладу деньги на стол и говорю:
— У нас нет никаких взносов. Вот твои деньги.
— Как? А вода?
— Горячую воду уже отключили.
— Просто чудесно, — фыркает, проводя рукой по лицу. Молчит пару секунд, а потом неохотно выдавливает, — спасибо.
В ответ я только хмыкаю. Больше мы не препираемся. Не потому что вдруг перестали друг друга ненавидеть, а просто потому что устали. Слишком много новостей за этот вечер. Неприятных, конечно же.
Зайцев не разбирает свой чемодан, он просто отодвигает его в сторону, застилает постель и ложится в кровать. Я же выключаю свет. Комната погружается в темноту.
Уже закрываю глаза, как…
Хлоп. На пол что-то падает на пол.
Поворачиваю голову, пытаясь хоть что-то рассмотреть в темноте. На полу что-то валяется. Кажется, красное…
Это же не...
— Ты только что снял трусы? — всеми силами пытаясь сохранить спокойствие, выдавливаю.
— Ага. Не люблю, когда меня что-то стесняет.
Убейте меня! В метре от меня лежит полностью голый парень! Парень, которого я практически не знаю!
Все-таки Петров был не прав. Ханжа бы на моем месте уже упала в обморок от всего происходящего ужаса.
— Кстати, — когда я практически успокаиваюсь, раздается его голос, — как тебя зовут?
Ну да. Самое время познакомиться.
— Лера.
— Спокойной ночи, Валера.
Этот индюк только что назвал меня мужским именем?
8. Глава 7
Лера
Мой день начинается с жопы. И нет. Я не выражаюсь фигурально. Он начинается с крепкой круглой загорелой задницы. Вот так. Просыпаюсь и вижу задницу.
О боже. Спаси и сохрани.
— Господи! — зажмурившись, рычу. — Ты хоть когда-нибудь одеваешься?
— С добрым утром, солнышко, — воркочет Зайцев. Явно издевается, гаденыш! — А что такое? Тебя что-то смущает?