Оголились мои плечи. Коготь вспарывал шнуровку корсета. Шершавый язык блуждал по моей шее, а пасть засасывала груди.
Лапа проехалась по ноге, залезая под юбки платья. Большой палец ласкал внутреннюю сторону бёдер и достиг моего лона. Я податливо раздвинула ноги. Мои складочки были раскрыты, между ними скользил то один палец, то другой, костяшками задевая клитор, по-нальвийски «сочная женская ягода».
Он был везде. Его язык вошёл в мой рот, облизывал, засосал мой язык, а потом проникал глубже в самое горло. Соски до боли зажимали пальцы, другой рукой тролль лазал у меня в пещерке, которая стала мягкой и влажной. И никакой боли. Когти исчезли, клыки тоже. И я обвила его шею руками, даже не думая сопротивляться наваждению. Склонила голову набок, заглатывая его длинный язык.
Пара движений между моих ног, и я вцепилась в его гриву руками и закричала, содрогаясь от удовольствия. Меня било волнами, я обхватывала руку тролля бёдрами, с силой зажимая её.
А мягкие и широкие губы улыбались.
Когда я обмякла, дыша, как загнанная лошадь, любовник содрал остатки одежды с меня и откинул в сторону. Подтащил меня к себе за ногу и присев, стал вводить свой член в разгорячённую, мокрую щель.
Тяжёлое давление. Входил медленно, шире раздвигая мои ноги. Проникал настойчиво вглубь, заполнял собой всю меня. Растягивал до боли. И не было этому концу конца.
Я вначале ощутила дичайший восторг, немыслимое удовольствие. А потом дубина во мне упёрлась в матку, и я с цепенеющими от боли руками стала сопротивляться. Он вышел, дав мне свободу. Но боль осталась. А потом сделал толчок, и я изогнулась дугой. Руками беспомощно била по шкуре, пытаясь отобрать у тролля раздвинутые ноги.
Я даже кричать была не в силах. И стонать тоже. Я скрипела.
Из глаз посыпались искры при следующем толчке. Боль была жестокой, а ещё было удовольствие, странное, никогда мне неведомое. При очередном проникновении я взорвалась жёстким оргазмом. Глаза закатила и замерла. Перестала чувствовать похолодевшие ноги. Низ живота задеревенел. Закостенели руки, и до горла я не чувствовала своего омертвевшего тела. Так длилось несколько мгновений. Потом тело бросило в адскую дрожь, где удовольствие смешалось с ужасной болью. И разум затуманился, пропали слух и зрение. Меня молотило и било в судорогах.