– произнес я почти скороговоркой, и чувство
дежавю захватило меня с головой. Это уже было. Я стоял посреди
гостиной и объяснял жене, что мой уход на войну неизбежен. Я думал,
что только так мы сможем выбраться из той ямы, в которую
попали.
– Нет, – она покачала головой, и по ее правой щеке покатилась
слеза. – Нет, Шой, я тебе не позволю. Я никогда не перечила тебе,
не оспаривала твои решения, но сейчас я пересилю себя.
А вот этого я уже не помнил.
– Послушай…
– Нет, это ты послушай, – перебила она меня, приложив палец к
моим губам. – Я смотрела статистику, шанс на то, что ты вернешься,
очень мал. Империя сильнее нас, она уже одерживают победу за
победой. Еще немного, и совет Федерации признает, что вся их затея
провалилась. Люди гибнут тысячами каждый день, а они отправляют на
эту кровавую бойню все новых и новых. Ты не солдат, у тебя нет ни
военного, ни какого-нибудь специального образования. Ты пойдешь
обычным рядовым, а рядовые – это разменная монета.
Я снова вздохнул. Спорить с Эрикой не имело смысла – она была
права во всем. Да и если быть до конца откровенным, меня тоже не
покидало чувство, что мой уход на войну окажется билетом в один
конец.
– А по поводу долгов – не переживай. Продадим дом, переедем в
город и купим расширенную жилую ячейку. Остатком денег перекроем
долги.
– А как же наша мечта? Этот дом…
– Времена сейчас такие, что не до мечты. Первое время потеснимся
вчетвером, а потом ты что-нибудь придумаешь. Да и какой смысл в
мечте, если ты… не вернешься?
Я молчал. В словах жены был немалый резон. Ее энтузиазм придал
мне сил, и я вдруг понял, что мое решение пойти на войну было до
абсурда ошибочным. Я бы погиб там или попал бы в плен, что,
наверное, еще страшнее. Ходили слухи, что имперцы относятся к
пленным как к скоту и часто отправляют в малоосвоенные отдаленные
миры в качестве бесплатной рабочей силы.
– Я не отпущу тебя. – Она обняла меня и прижалась так крепко,
что мне стало тяжело дышать.
– Все будет хорошо, – сказал как можно тверже я и, нежно
взяв ее за подбородок, повернул к себе. Улыбнулся. Искренне. В
душе запели птицы и засияло солнце, впервые за долгие недели
выглянув из-за мрачных туч уныния. – Ты убедила меня. Я
остаюсь.
Мы поцеловались. Сначала нежно и отрывисто, словно боясь
навредить друг другу. Но нежность быстро переросла в бурю страстей,
от которой все тело покрылось мурашками, а сознание словно
окунулось в океан наркотического экстаза.