Неужели он меня услышал?! Выходит, что так.
Имперец не вскочил из-за стола, не закричал. Он по-прежнему
спокойно сидел на своем месте. Ни один мускул на его лице не
дрогнул. Единственное, что он сделал, так это то, что расцепил
пальцы и сложил ладони одна на другую у груди, став похожим на
прилежного ученика.
– Ты же понимаешь, что не выйдешь отсюда живым? – холодным,
медленным голосом спросил он. – И все те услуги, которые ты просил
меня оказать тебе, теперь не имеют смысла. Ты просто самоубийца.
Понимаешь это?
– Плевать! – прокричал я хрипло. Если уж мне суждено было стать
внутренним голосом в видении Виллиса, то пускай тогда все так и
остается. – Скажи, что тебе наплевать!
– Мне наплевать, – с еще большей твердостью произнес Виллис.
Имперец тяжело выдохнул, левой рукой накрыл лицо ладонью, а
правую поднял и крутанул в воздухе указательным пальцем. В тот же
миг локс в легкой броне, что стоял справа, ловким движением вытащил
из кобуры одноручную энергопушку и выстрелил в Виллиса. На груди у
того образовалась дыра с куриное яйцо, он пошатнулся, сделал два
шага назад. Ноги моментально ослабли, он упал на задницу, потянул
руки к ране. Кровь густым потоком брызнула ему на пальцы. Виллис
поднял наполненный изумлением взгляд на высокопоставленного локса,
потом снова опустил на грудь. Прозвучал глухой хлопок второго
выстрела, и дыра теперь уже образовалась на лбу. Ударная волна
отбросила его тело назад, и уже мертвый Виллис распластался на
полу, раскинув руки в стороны.
Мир вспыхнул, и декорации из воспоминаний ученого, ставшего
предателем, а потом ушедшего на войну, исчезли.
Виллис лежал на полу, раскинув руки и поджав ноги. Я двинулся к
нему.
Он открыл глаза, приподнялся, ощупал грудь и голову.
– Да все с тобой в порядке, – сказал я, подходя к нему. – Все,
что ты видел – навязанные иллюзии, сплетенные из старых
воспоминаний, основанных на каких-то судьбоносных решениях.
– Я это понял, – произнес он, приподнимаясь. Пощупал грудь,
поморщился. – Но тело восприняло все как на самом деле. – Поднял
взгляд на меня. Спросил: – Это ты был моим внутренним голосом?
– Выходит, что так.
– Теперь ты знаешь обо мне чуть больше, чем остальные, – сказал
он и отвел взгляд. Огляделся. – Остальные тоже видят иллюзии?
– Наверное. У каждого своя боль.