Если честно, Полина
меня сейчас пугает. Я как бы не сомневался, что ей нравится со мной трахаться,
она сама это сотню раз говорила, но чтобы ей прям так был необходим секс. Она
словно с катушек съехала, как услышала, что ничего не будет.
— Полиночка, не
горячись, ну хочешь, мы тебе закажем какого-нибудь мальчика? Наверняка тут есть
такие услуги.
Она яростно сжимает
кулаки и зубы.
— Я что тебе шлюха
какая-то?!! Какой, блядь, мальчик, Лебедев?! Ты увёз меня на грёбанные Мальдивы, ты хочешь, чтобы я разыгрывала спектакли перед твоей… так вот, я не
настолько хорошая актриса, и я начинаю тебя ненавидеть.
А я всерьёз начинаю
задумываться, не совершил ли я ошибку, взяв с собой того, кому оказывается так
мало надо, чтобы меня возненавидеть.
— А я думал, эти игры в
шаг до ненависти только для влюблённых. А мы вроде были друзьями.
Полина слегка
успокаивается. Поправляет локоны.
— Ты прав, — говорит. —
Конечно, я тебя не возненавидела, но ты меня выбесил. Просто не понимаю, почему
я должна изображать, что мне хорошо, когда я могу это чувствовать.
— У меня не стоит, —
рублю я.
Полина подходит
вплотную и ловко просовывает руку мне в штаны.
— Раньше у тебя не было
с этим проблем, — она обхватывает пальцами член. — Может, тебе не стоит
возвращать свою бывшую, если она так плохо на тебя влияет?
Чувствую, как под её
умелыми пальцами в паху начинает твердеть. Кладу сверху свою руку, останавливая
её движения.
— Полин, не надо. Когда
Вика узнает, зачем я действительно сюда приехал, её будут очень беспокоить
обстоятельства этой ночи.
— Если узнает.
— Рано или поздно
обязательно узнает. И я хочу с чистой совестью иметь право сказать, что ничего
не было.
— Так соври ей с чистой
совестью, — Полина соблазнительно вскидывает голову.
Отрицательно мотаю
головой и рывком выдёргиваю её руку из штанов. Пусть лучше Полина взбесится и
откажется, но трахать её здесь не буду. Я знаю, чего мне будет это стоить. Даже
если она сейчас побежит в соседний номер рассказывать подробности всех моих манипуляций,
это будет мелочь в сравнении с тем, если я это сделаю. Приехать, чтобы вернуть
свою женщину, но при этом спокойно за её стенкой потрахивать другую — это
высший пилотаж мерзости.
Полина глубоко вздыхает
и медленно опускает ресницы. Я отпускаю её запястье. Она больше не полезет. Она
смирилась с моим решением.