Заткнув нос, прыгаю с
бортика в бассейн.
Ух! Вода холодная!
Освежает влёт!
Быстро проплываю пару
раз от бортика к бортику, и становится комфортно.
И всё-таки он ей
нагрубил. Пытаюсь не думать о Лебедеве, но мысли сами собой появляются! И ни в
какой подвал их не загнать эти отстойные мысли! Лезут из всех щелей как
тараканы! Чужой (уже совершенно чужой!) парень нагрубил своей девушке, а ты
перемалываешь это в мозгу, теша себя иллюзией, что причина в тебе! Это не
только глупо, это ещё и мерзко. Фу, Вика, фу такой быть!
Мимо меня в виллу
вихрем проносится Полина. Явно не в добром настроении. Антон тоже выходит из
воды, но никуда не торопится. Я ничего не буду думать, я запрещаю себе думать!
Надеваю предварительно
оставленные у бортика тёмные очки и плескаюсь дальше.
Полина выходит на
террасу с парой бутылок и пучком зелени. Достаёт стаканы и нож для колки льда.
Ого, и такое у нас тут есть?
Стараюсь не сильно за
ней следить, но понимаю, что она делает мохито. Причём профессионально так
делает, как в барах. Аж самой захотелось, надо бы заказать.
— Я не буду, — говорит
Лебедев, проходя на веранду.
Он забирает лежащую на
столе барсетку и разворачивается обратно.
— Ты куда? — спрашивает
Полина.
— По делам, — не
оборачиваясь, отвечает ей.
Проходя мимо бассейна,
бросает на меня короткий взгляд. Того, что я смотрю на него он видеть не может,
стёкла на моих очках не просвечивают. Подмигивает и тоже спускает на нос очки.
Вот, засранец!
— Все мужики сволочи, —
произносит с террасы Полина.
— Это точно… — смотрю
вслед удаляющейся аппетитной мужской заднице.
Передо мной встаёт
стакан со свежеприготовленным мохито.
— Спасибо, я не хочу.
— Ну не выливать же мне
его? — Полина садится на борт бассейна и свешивает ноги в
воду. Отпивает со своего бокала. — Один глоток из уважения к кубинскому
выдержанному. А там вдруг понравится. Я когда-то подрабатывала барменом, те
времена давно прошли, но делать коктейли мне до сих пор нравится.
Полина выглядит более
естественно, чем раньше, не такой бездушной вечно улыбающейся куклой. В её
глазах зыбучая тоска, и она явно настроена на изливание своей вселенской скорби
между нами, девочками.
Один ангелок на моём
плече шепчет «никаких связей с террористками», а дьяволёнок с другого приговаривает
«это будет познавательно». По стенкам стакана с напитком, тем временем, маняще
стекают капельки конденсата.