— Держите
ее, попробую ударить топором. — Я, покачиваясь, вознес топор над
головой. Тварь тут же ринулась массивным корпусом вперед и вот-вот
готова была вытащить передние лапы. Держащие камни Ник, Андрей и
Саша из последних сил смыкали каменный хомут вокруг груди зверя.
Альберт, отойдя чуть в сторону, помогал из последних
сил.
Я
сосредоточился на обухе. Он плоский и холодный. Вверху деревяшка
выступает за железный клюв. Распирая топорище, колышек торчит из
его торца. Представляю, словно я жму ногой на рычаг мотоцикла,
заводя его. Надавливаю на торец железного клюва, он мягко
возвращается отдачей мне в руку. Взявшись обеими руками за
топорище, я толкнул воображаемой ногой в торец так сильно, как
только мог, в этот момент зверь тянулся прямо ко мне. Он принял
удар темечком. Топор с чавкающим хрустом проломил череп этой твари,
разбросав кровавые липкие мозги вперемежку с осколками черепа прямо
на всех нас. Мне на лицо брызнули капли крови, смешиваясь с моим
потом.
Топор
разбил плиту под зверем и загнулся плашмя, острие смялось в
бесформенную массу. Топорище надломилось.
Тело
существа осело на кучу осыпающихся камней. За ней последовали все
мы, валящиеся от усталости пять тел вокруг растекающейся лужи крови
от только что убитой мной твари.
Сашу
вырвало. За ним последовал Ник. Содержимое их желудков смешалось с
тошнотворными мозгами твари, ее шершавый язык был частично
разрублен, несколько выбитых зубов рассыпались вокруг. Разрубленная
напополам голова зверя распространяла вокруг себя железный запах
крови. Кровавая лужа под мордой все увеличивалась.
Я отполз
подальше, чтобы не видеть этого. Андрей тяжело дышал, опершись о
борт открытого саркофага. Мы все инстинктивно собирались в центре
залы. Остовы гробов создавали хоть какую-то преграду на пути в
проходы. От одного из них послышались тяжелые шаги. Мы медленно
повернули головы друг на друга. К нам направлялась еще одна тварь.
Они были явно быстрее нас и переловят всех по одному, если мы
побежим. Это верная смерть.
Наши головы
одна за другой направили взгляд в сторону открытых саркофагов.
Каменных крышек, которыми мы могли защититься, больше не
осталось.
В ближайшем
ко мне гробу, на который я смотрел, оказалась иссохшая мумия, очень
похожая на человека, ее голову обрамлял богато украшенный шлем.
Одежда давно истлела, и лишь древние украшения были на груди, шее и
руках. Покрытые толстым слоем пыли, они тускло блестели в лучах
отраженного дисками солнца.