[2], думаю, он сможет сдать в
нее экзамены. А после и чиновником станет. Его хвалят учителя по
риторике и словесности, — гордо проговорил Никита.
Вот только после этих слов в его
глазах начала плескаться тоска и какое-то бессилие вперемешку с
надеждой.
А дальше разговор за столом потек
вполне спокойно, этакая дружеская и ничего не значащая беседа,
только Ирина сидела как нахохлившийся воробей.
Слуги сменили блюда, на столах
оказались фрукты и различные сладости типа орехов в меду, а также
выпечка. А ромеи, оказывается, те еще сладкоежки.
Я наслаждался едой и прислушивался к
разговору. В основном он касался налогов, которые обсуждали Никита
и Колояр, и, судя по возмущенному голосу Никиты, налогов он платит
много. Налоги платит любой ромей со своей деятельности, в том числе
нищие и проститутки, а также есть отдельные виды налогов:
земельный, налог на устройство крепостной стены, подушный, он
платился от количества членов семьи.
Вроде десятый век, а налоговое зло
уже процветает.
Попрощавшись с семьей Никиты, мы
двинулись на постоялый двор, где после столь сытного обеда меня
сморил сон.
— Яромир, вставай, — меня расталкивал
Володар.
— Ну чего, а? — зевал и потягивался
я.
— Там Никита пришел, они с отцом тебя
ждут.
— Хорошо, — я потянулся еще раз и
немного размялся, а после прошел в комнату к Колояру. Где за столом
сидел напряженный Никита, а рядом и мой родич. На столе горела
одинокая свеча, освещая комнату, а за окном уже наступил вечер.
— Ну, тебе удалось узнать? — у Никиты
тряслись руки.
— Да, — я сел напротив них.
— Не тяни, кто мои дети? — из него
вырвался рык, а дядька положил ему руку на плечо.
— Средние, Фома и Антония твои
дети.
— А-а-а-а, — Никита взвыл.
— Сука, какая же она сука, —
выругался ромей, а после опустил голову на стол, и я услышал, как
он начал всхлипывать.
Да, жалко мужика, мне даже неудобно
стало. А дядя махнул мне рукой, мол, уходи.
Ага, щас! Это еще не все.
Дождавшись, когда Никита успокоится и
поднимет свои красные глаза, я продолжил:
— Дмитр, Ирина и Римма, они родичи не
только по матери.
— Чего? — Колояр аж подпрыгнул с
лавки. А Никита уставился на меня.
— Отец у них один, — добил я
мужиков.
— Тварь убью, придушу, — начал
бушевать Никита. А дядька обхватил его руками.
— Схожу-ка я за вином, — и отправился
вниз.