Мы уже пятнадцать минут топтались перед калиткой ее дома, никак не решаясь войти. Уже, кажется, и обсудили все, и поругаться успели, я даже прикинул план побега на всякий случай, а Владимирова все не решалась переступить порог.
Оглянулся по сторонам. Цветы, значит. Черт, вроде край цветущий, а ничего достойного поблизости нет.
Наверное, это будет выглядеть странно, если я притащу горшок с розовой ерундой, что росла в кадке около забора.
Подумал, озираясь, а потом подмигнул Яське и направился через дорогу.
– Разумовский, – прошипела моя красотка, – ты куда? Сбежать от меня решил? – она чуть ли не взвыла, надо же, а я не знал, что подобные звуки можно и шёпотом выдавать. – Так и думала, что ты ненадежный... Предатель! – топнула Ярослава ногой.
– Божечки, – прошипел я, а потом сплюнул. Дожили, начал уже разговаривать, как Яська.
Обернулся, послав своей блондинке воздушный поцелуй, а потом скрылся в тени какого-то цветущего дерева, обошел вокруг и, немного подпрыгнув, повис на толстой ветке. Что ж придется бабуле дарить это. Интересно, аллергии у старушки нет?
– Ты нормальный? – поинтересовалась у меня Владимирова, видя, как я с довольным лицом гордо иду обратно, неся в руках бело-розовые цветы. Если я не ошибаюсь, то это была магнолия.
– Какие сомнения, красотка, – заулыбался я. – Бабушка будет очарована. А я получу свой поцелуй.
– Если она скормит тебя своему сиамскому коту, то это уже будут твои проблемы.
Я только фыркнул, подхватил Яську под локоть и уверенно толкнул калитку. Оказавшись за воротами, присвистнул. Уютненько, однако. Правда, не успел осмотреться, как в мою щиколотку вцепилось непонятное создание. Я только успел ногой тряхнуть, да и букетом магнолий треснуть сверху это лохматое чудовище. Наверное, если бы не смех Владимировой выругался или завизжал. Нет, ну, а что, если неожиданно-то так.
– Считай, что первое испытание ты завалил, – хмыкнула она, прикрывая ротик ладошкой.
Это мохнатое чудо отпрыгнуло в сторону, выгнув спину и начав шипеть. Мать моя, это, что он прямиком из преисподней сюда явился?
– Знаешь ли, – распрямил я плечи, изучая ущерб нанесённый цветам. – Фух, целы... спишем все на эффект неожиданности. Ничего, ничего, милая, готовься, – цокнул языком, но в сторону отступил на всякий случай.