– Зачем они вообще это пишут?
– Надо же им хоть что-то писать, – объяснил ему я. – Публика
жаждет узнать о тебе как можно больше, вот они и копают. На самом
деле эта история с гусем тебя хорошо характеризует. Это значит, что
они не смогли раскопать никакой грязи, вот и вынуждены писать что
придётся.
– Я тогда лучше буду сидеть на базе, – заявил Эрик.
Храбрый наёмник явно испугался скромных тружеников пера. Ну, я
его вполне понимаю, я этих гиен на самом деле тоже опасаюсь. Один
вот прилепил мне кличку, до сих пор не получается избавиться.
– Плохой вариант, Эрик, – покачал я головой. – История с гусем –
это, конечно, смешно, но ещё одна-две подобные истории, и тебя
станут воспринимать, как комическую фигуру. Это неприемлемо для
репутации семейства. Интервью ты можешь не давать, но прятать тебя
тоже нельзя. Так что нам придётся брать дело в свои руки.
Встретишься с Есенией Ждановой и согласуешь с ней то, что мы готовы
о тебе рассказать, а затем мы устроим пресс-конференцию, ну и
вообще покажем тебя публике.
– Без этого никак? – тоскливо спросил Эрик.
– Без этого никак, – сочувственно подтвердил я. – Ты уже
публичная фигура из тех, про кого пишут в светской хронике. На
твоей свадьбе будет присутствовать вся верхушка княжества, включая
князя. И к этой верхушке ты и сам станешь принадлежать. Привыкай к
постоянному вниманию, к тому, что тебя будут узнавать на улице, к
тому, что о твоих поступках будут писать в газетах. Ты больше не
сможешь ездить в дешёвом самобеге, обедать в дешёвом кафе, носить
дешёвые вещи.
– Я до этого как-то не осознавал всех последствий, – пожаловался
он.
– Не хочешь передумать? – полюбопытствовал я.
– Нет, конечно, – решительно отказался он. – Просто не
задумывался раньше обо всём этом.
– Такова цена, Эрик, – пожал плечами я. – И я скажу тебе больше.
В самое ближайшее время ты начнёшь учиться – Есения организует для
тебя уроки этикета. Ещё будешь учить кодексы и дворянский реестр.
Ты входишь в аристократическую семью, и к тебе будут очень
внимательно присматриваться и наши друзья, и наши враги. Ты не
должен дать им возможности заявить, что Арди взяли в семью
какого-то навозника, понимаешь?
– Понимаю, – мрачно ответил Эрик.
В душе я ему, конечно, посочувствовал. Ему действительно
предстоит эти месяцы учиться в поте лица, и деваться ему некуда. Не
удивлюсь, если он в глубине души уже немного пожалел, что связался
с матерью.