Мина была просто потрясена и от неожиданности начала что-то
невнятно возражать.
– Нет, Золотова, – усмехнулся Генрих. – Нас не интересует, было
ли это везением или нет. У сильного Владеющего ничего случайно не
происходит, случайности у него сами выстраиваются как надо. Мы
смотрим только на результат. А что касается Арди, то у него имеется
серьёзное замечание, и лучшим командиром его всё-таки назвать
нельзя.
– А то, что он и принёс приз – это что, не считается? –
удивилась Мина.
– Приз там был для студентов, Золотова, – ухмыльнулся Генрих. –
Для нас он ничего не значит. Ну, почти ничего. Нам вообще неважно,
кто его принёс и как поделил. А впрочем, давай спросим его самого.
Что скажешь, Арди – кто из вас командовал лучше?
Даже не знаю, что тут сказать. С одной стороны, мне кажется, что
присутствует некоторая несправедливость, но с другой стороны,
возразить-то нечего. Неплохо Генрих нас всех прополоскал, но всё по
делу, даже Урбан не стала скандалить.
– У меня нет возражений, – ответил я. – Поздравляю, Мина!
* * *
В трактире было шумно – может быть, и не так шумно, как в
выходной, но вечер пятницы тоже время оживлённое. Маркел устало
вытянул ноги, благодарно кивнул улыбнувшейся ему молоденькой
подавальщице, отхлебнул холодного пива и ощутил наконец, что в
жизни есть и приятные моменты.
В трактире «Сотня на привале» собирались в основном ветераны
княжеской дружины, ну и старослужащие тоже. Салагу отсюда могли и
выпроводить пинком под жопу, вольников здесь не уважали и обычно
просто не пускали, а на дружинников семейств всего лишь
недружелюбно косились. Впрочем, дружинников Арди уважали и
княжеские ветераны, так что Маркел Гулевич, десятник сотни Сигурда
Йенсена, чувствовал себя здесь вполне комфортно.
Он понемногу прихлёбывал пиво, прикрывая глаза от удовольствия,
и успел выхлебать полкружки, когда подавальщица появилась снова и
начала выгружать на стол содержимое подноса.
– Маркел, здесь Дрозд, в дальнем углу сидит со своими, – тихо
предупредила она его.
– Да и бес с ним, – вяло махнул рукой тот. – Спасибо, Катюша,
разберёмся.
Суточные щи сегодня были особенно хороши, и он почувствовал, как
всё напряжение сегодняшнего трудного дня бесследно уходит, сменяясь
тихим блаженством пятничного вечера. Большая тарелка уже почти
опустела, когда на лавку напротив по-хозяйски уселся крепкий парень
в форме княжеской дружины. Лицо его через весь лоб до самого рта
пересекал грубый шрам, хотя глаз остался целым.