-
Так, у меня два варианта. Либо ты потерялась и тебе нужна помощь, либо ты –
маленькая мошенница и твой папа ждёт за углом, чтобы ограбить мою квартиру.
-
Моему папе не надо никого грабить, - обиделась девочка. – Он – король и в его
казне полно золота.
-
Отлично, - выдохнула я и снова посмотрела в глазок. По крайней мере, никто не
ломится в дверь, чтобы вызволить неудачливую мошенницу. Значит, девочке
действительно нужна помощь.
-
Тогда проходи, сейчас напою тебя чаем с конфетами.
«И
позвоню в полицию сообщить о потерявшемся ребёнке», - подумала я, но вслух
этого не сказала.
Кристабель
тем временем сняла туфельки - однако, воспитание! – и прошлёпала в мою кухню. Я
последовала за ней.
-
Ты любишь конфеты?
-
Не особо, - пожала плечами Кристабель.
Я
застыла посреди кухни, пытаясь осмыслить тот факт, что какой-либо ребёнок в
этом мире может не любить конфеты. Получалось плохо.
-
Ты – очень странный ребёнок.
-
Знаю, - хитро улыбнулась девочка. – Ты это часто повторяла, но, если хочешь
меня накормить – я очень люблю твои фирменные печёночные оладьи.
Я
уже взяла в руки чайник и собиралась наполнить его водой, но при последнем
заявлении медленно развернулась и уставилась на Кристабель. Такого точного
попадания в десятку я никак не ожидала. Печёночные оладьи – единственное блюдо,
которое я научилась неплохо готовить ещё в девятнадцать лет и на том кулинарный
прогресс в моей жизни остановился. Ну то есть – могу пожарить яичницу, отварить
макароны или магазинные пельмени. Засунуть курицу в духовку, присыпав солью.
Всё. Больше я ничего не пеку, не варю, не жарю, не парю. Оладьи из говяжьей
печени – единственное, что я реально готовлю.
-
Не знала, что дети любят печёнку, - задумчиво произнесла я.
-
Человеческие дети обычно не любят, - согласилась Кристабель и добила меня: - А
демонические дети – обожают.
-
Ты же говорила, что я – твоя мама, - хитро улыбнулась я.
-
Говорила, - простодушно согласилась девочка, не ожидая подвоха.
-
А я – человек. Никакой не демон.
-
Я знаю, - удивлённо ответила Кристабель. Судя по выражению её лица, она
начинала сильно сомневаться в моих умственных способностях. – Ты – человек, а
мой папа – демон, но это ничего – мы тебя всё равно очень сильно любим.
Трогательно,
аж до печёнки пробирает. Тьфу ты… вот и жрать захотелось.